Алена Реброва - История о ведьме из серебряного леса. Книга 2

Как ни странно, Рик согласилась на мою игру. Лишь позже я поняла, почему ей оказалось так легко сменить гнев на милость: на самом деле во дворце ей было не менее паршиво, чем мне самой, и поговорить ей так же, как и мне, было не с кем.

Она родилась дочерью небогатого провинциального графа, который приехал на коронацию Томаса и пригласил его в свое поместье, в тайне надеясь, что молодой король заметит красоту его дочери. В ее семье жили бедно, она была старшей из дочерей, – Рик оказалась ровесницей Томаса, – и осталась последняя незамужняя, так что отец всерьез намеревался отдать ее за местного кузнеца. Каково же было их удивление, когда Томас не только согласился приехать погостить, но и всерьез заинтересовался Рик. Сама она не одобряла затею отца и не хотела покидать родные земли, однако искренне полюбила Томаса и отважилась уехать с ним, хотя никогда не хотела быть королевой. Во дворце Рик было непросто, Нилс немного подрос и она только начала приспосабливаться, как Томас уехал, оставив ее один на один с кабинетом министров и решениями, которые она никогда не готовилась принимать. Для дворцовых она была и оставалась деревенщиной, слуги ее ни во что не ставили, не говоря уже о министрах или послах. Ее не слушались и не помогали, на ее замечания не реагировали, без Томаса все делалось кое-как и она не могла найти в себе силы исправить это.

Рик разрывала тревога за мужа, она едва выдерживала легшую на ее плечи ответственность за замок и королевство, а теперь, когда узнала, насколько плохо обстоят дела, оказалась на грани срыва. Ей так нужна была поддержка, что она согласилась даже на мою сомнительную кандидатуру.

Чай сменился подогретым со специями бренди, мы с Рик проговорили почти до утра, неожиданно обретя друг в друге понимание. В тот вечер мы впервые увидели, насколько похоже наше положение: две недо-принцессы, одна из которых чуть что готова разрыдаться, а другая спалить все вокруг. Мы обе привыкли стоять за спинами своих мужей, а теперь, оставшись без них, потерялись, и эта наша недоделанность стала залогом будущей дружбы. Мы решили, что отныне будем помогать друг другу.

На следующий день, надев одно из старых платьев Рик, я отправилась с ней в кабинет министров. По отдельности ни я, ни она не могли им указывать, но вместе у нас получилось неплохо: они так опешили от нашего неожиданного союза, что начали суетиться, изображая бурную деятельность. К концу дня пыль слетела с заброшенных бумаг, а гонцы были разосланы по окрестностям. Дела, наконец, тронулись с места, и мы с Рик праздновали маленькую победу.

Шли недели, они сложились в месяц и наступила осень. Подготовка к осаде, как это ни странно, преобразила мое пребывание во дворце к лучшему: мое положение во дворце укрепилось, как и положение Рик. Вытягивая друг друга, мы постепенно завоевали себе место под солнцем и наконец-то могли ходить по собственному дому на правах хозяек.

Отношение дворцовых ко мне переменилось. Слухи об Эдвине ходили по всей стране, каждый второй солдат рассказывал либо о том, как колдун спас его лично, либо о том, как помогал их взводу. Люди в замке так же видели, на что я способна, когда я помогала укреплять стены. Магия перестает казаться чем-то опасным, кода встает на твою сторону в трудное время: я уже видела эту перемену в людях после того, как Эдвин спас нас шесть лет назад. Тогда я и сама стала жертвой этого чувства признательности, и теперь не обманывалась, ловя на себя благоговейные взгляды тетушек, которые еще месяц назад плевали мне в след. Война закончится и все их страхи могут вернутся.

Если не укрепляла стены, я проводила время в кабинетах, где помогала Рик принимать решения и растолковывала ей смысл докладов. Чувствовала я себя при этом неожиданно опытной и до ужаса важной, хотя последний раз отдавала приказы почти четверть жизни назад.

– … Не смей соглашаться, он же просто ленивый дурень! Ты сказала, он сделал, и думать нечего! А раз это его вина, пусть исправляет, и ни гроша он от тебя за это не получит…

– Приятно видеть тебя прежней, Одри, – усмехнулся проходящий мимо Вильям, министр иностранных дел. Он занимал это место еще со времен, когда мы отправились в Вайтенберг, но в замок вернулся только теперь, когда нам снова грозила осада. – Похоже, даже бродяжничество не выбило из тебя хватку.

– Не бродяжничество, а путешествие в исследовательских целях, – я пригрозила ему пальцем, улыбаясь.