Рина Разина - Initium. Легенда одной Души

С того дня я спокойно приходила в деревню. Меняла корзины и зелья на муку, крупу и ткань. Со временем ко мне стали обращаться в случае болезней, и я помогала людям, при этом имея возможность достаточно комфортно жить. Но никто не стал относится ко мне с любовью или симпатией – я осталась для них порождением дьявола, хотя теперь они и видели во мне пользу. Мне пришлось привыкнуть к мысли, что теперь так будет всегда – я не смогу жить среди людей и буду одна до конца своих дней. Кому нужна колдунья? Кто не побоится связать с ней свою жизнь? Мне было бы жаль этого человека…

Глава 2.

Мерно вращалось водяное колесо. Вниз с него стекали струи воды, сверкая в солнечных лучах и издавая звенящий звук, смешанный со скрипом оси. Мне нравилось бывать здесь, на мельнице. Нравился запах свежемолотой муки, шум трущихся друг о друга жерновов и вид золотого зерна, сыплющегося на них.

Я подошла к реке, опустила руку в чистую, прохладную воду, умыла лицо. Затем прошла чуть дальше – туда, где стоял просторный, выкрашенный белой краской дом мельника. Около него располагался сад с плодовыми деревьями – смоковницей, лимонами и яблонями. Тёмные фиолетовые фиги и краснеющие бока яблок яркими пятнами маячили среди запыленной зелени, казались причудливыми цветами.

Я перевела взгляд на скамейку рядом с крыльцом и на лице моем невольно появилась улыбка: там сидел сын мельника. Заметив меня, юноша радостно махнул рукой, приветствуя.

– Я вижу, тебе лучше? – спросила его.

Меня радовало, что парень наконец-то вышел на улицу после своей долгой болезни – не зря я готовила для него столько зелий! Конечно, он был ещё совсем бледен и слаб, но на восстановление нужно больше времени. И всё же теперь я была спокойна – он будет в порядке.

– Да, второй день сюда выхожу. Мать волнуется, что для меня это слишком утомительно, но… я её не слушаю… – парень виновато взглянул на меня.

– Тебе полезно бывать на свежем воздухе. Это лучше, чем сидеть взаперти. – мне хотелось его приободрить.

Едва я успела договорить, как из дома вышел сам мельник. Он был несказанно счастлив, ведь единственный сын наконец-то пошёл на поправку! Мужчина поблагодарил меня за заботу о его ребенке, за приготовленные зелья, и дал мне большой свёрток с едой. Чуть позже, распрощавшись и с мельником, и с юношей, я развернула ткань. В ней лежал внушительных размеров кусок сливочного масла, сыр, мука и буханка свежего, мягкого и ароматного хлеба. Приятный запах теперь исходил из моей корзины, отчего мне ужасно захотелось есть. Не удивительно, ведь я же сегодня даже не позавтракала! Эх, скорее бы домой! Накрою на стол, сделаю травного чая с медом, наконец поем сама и угощу Уголька заработанными лакомствами!..

Солнце уже скатывалось от зенита вниз, к западу, но было ещё высоко над горизонтом. Прикрыв рукой глаза от его слепящего света, я посмотрела вперёд – на тропу. Над ней дрожало призрачное марево, словно пар над казаном. От полуденного зноя мир вокруг казался застывшим. Старые оливковые деревья с изогнутыми стволами будто спали. Небо было абсолютно чистым, лишь над самим горизонтом несмело появлялись серые низкие тучи. Возможно, ночью наконец-то пройдёт дождь, подарив крестьянам надежду на хороший урожай?..

– И вот по этой жаре я вынуждена идти домой! – воскликнула я в уме и с досадой пнула попавший под ноги камень. Проследив за тем, как он укатился в траву, вздрогнула – на встречу мне шёл мужчина в тёмной одежде. Как он возник так внезапно, что я и не увидела этого? Среди полей, на прямой дороге не так-то просто спрятаться! Присмотревшись, мне стало понятно, что он не из местных, ведь здесь я каждого знала в лицо. Этот же человек был одет в плащ с накинутым на голову капюшоном, и очень напоминал монаха. Довольно высокий, статный… Но на путешественника он не очень-то похож: те всегда таскают с собою мешок с пожитками, а у этого лишь фляга висит на поясе. Впрочем, может быть, он приехал на лошади или повозке?.. Я оглянулась по сторонам, но больше ничего необычного не заметила. Лишь марево вокруг стало ещё более густым и обжигающим.

Тем временем путник неторопливо приближался ко мне. И чем ближе он подходил, тем большая тревога овладевала мной. Слишком уж этот человек напоминал инквизиторов, что забрали мою мать! Дрожь пробежала по телу, когда мужчина подошёл совсем близко. Я прибавила шагу, стремясь как можно быстрее уйти прочь. Но он заговорил со мной. Он задал мне вопрос, и я невольно остановилась, словно кто-то приклеил мои ноги к земле. Путник же спросил, есть ли в этом селении лекарь. Я промолчала, лишь затравленно взглянув на него. Что мне ответить? Да, здесь есть лекарь и именно я им являюсь. Но как признаться в этом? Ведь для девушки быть лекарем – то же, что быть колдуньей. Дед всегда предостерегал меня, говоря, что не стоит лишний раз упоминать о своих знаниях!