Фэй Родис - Попаданка в мир фей

Картина была особенной, это Мира Соловьёва поняла сразу. Рядом с ней не собиралась толпа, не шумели журналисты, её будто бы «обтекали» люди, но Мира сразу почувствовала в ней нечто, заставляющее замереть, словно при взгляде на всполохи костра – манящие и опасные.

Девушка оказалась в галерее новаторского искусства случайно. Она гуляла по тёплым улочкам, когда почувствовала, что за ней следят. Кто это мог быть? Знакомые? Бандиты? Уличные хулиганы?

Мира пошла быстрее. Дыхание почти сразу сбилось. Тот, кто следовал за ней, тоже ускорил шаг. Мира сорвалась на бег, обогнула высотное здание, добралась до галереи новаторского искусства. Увидела охрану, и что-то внутри буквально закричало о том, что в здании безопасно, и можно укрыться от преследования.

В залах было много туристов, наверное, решили спастись от жары июльского дня – в галерее царила прохлада. Здесь Мира не чувствовала слежки, но сердце по – прежнему отчаянно билось. Пытаясь выровнять дыхание, девушка переводила взгляд с одной картины на другую, но взгляд различал только размытые краски на холсте и никаких чётких объектов. Пока Мира не остановилась возле одной картины, которая внезапно подарила ощущение покоя. Хоть и ненадолго.

Картины была однотонной – все многообразие цвета было выражено зелёной краской. Даже небо имело зеленоватый оттенок. Пейзаж назывался: «Утро на поляне фей».

Прочитать название девушка смогла прочитать не сразу: отчего-то буквы расплывались. Удивительно, но чем она дольше смотрела на картину, тем больше казалось, что краски на ней словно вымокли под дождём. Они казались влажными, как будто художник только что завершил работу и оставил её сохнуть.

Мира подавила странное напряжение в груди. Словно в область сердца кто-то ударил молоточком, а затем, не удовлетворившись, с силой треснул по рёбрам. Такое случалось в редких случаях, например, когда в памяти всплывала авария двухлетней давности. Тогда она потеряла мать и отца.

Почему эта картина вызвала странное беспокойство?

Мира пригляделась к картине. Та, в свою очередь, пригляделась к ней. По крайней мере, так показалось девушке, когда она лучше разглядела высокое дерево, корни которого уходили не в землю, а в воду. Да, дерево росло прямо на воде. Его длинные ветви, окружённые вуалью из резных листьев, трепетали на ветру. На каждой тонкой веточке, словно новогодний шар, была подвешена светящаяся сфера. Дерево было буквально усыпано этими странными украшениями, напоминающими крупный жемчуг.

«Никакой поляны, никаких фей» – разочарованно размышляла Мира, совершенно не понимая задумки художника. Она подошла к картине ближе, и ей показалось, что где-то рядом раздаются птичьи крики.

Птицы? На картине не было никаких птиц. Но тут она заметила скользящие над ветками дерева быстрые силуэты птиц.

Картина со звуком? Такое ей ещё не встречалось. Конечно, в век мультимедиа никого не удивишь говорящей картинкой. Но это – не экран телевизора или гаджет, это – обычная картина.

В ту самую минуту, когда Мира сомневалась в собственном слухе, в зал вошли несколько человек. Они фотографировали всё подряд, но безразлично прошли мимо загадочной картины, будто мимо пустого угла!

Мира вздохнула. Внезапно ей захотелось узнать имя живописца. Им оказался некий Элл Мечтатель.

Едва она прочла имя художника, как перед ней прямо в воздухе распахнулась дверь…

***

Она очнулась на поляне, усыпанной белым клевером, точно пышный пирог – сахарной пудрой. Невысокая трава, приятный аромат цветов – это было идеальное место для отдыха.

В другой момент Мира понравилось бы, но сейчас она только беспомощно оглядывалась по сторонам.

Поляну окружал лес, состоящий из деревьев высотой с пятиэтажный дом. Ни один солнечный луч не мог проникнуть в его глубину. В двух шагах от Мира располагалась глубокая расщелина, делившая поляну пополам.

Соловьёва огляделась в поисках людей. Не то, чтобы она мечтала встретить незнакомца в этом странном месте, просто боялась, что без чужой подсказки не вернется домой.

На земле никого не было, зато в воздухе кое-кто нашёлся. Точнее, нашлась.

Мира подняла голову, чтобы рассмотреть женский силуэт. Волосы незнакомки были забраны в два высоких хвоста, перевитых белыми лентами. Длинное платье цвета топлёного молока, украшенное россыпью серебристых камней, со скользящим по ветру шлейфом могло бы вызывать зависть у столичных модниц. Ноги были обуты в лёгкие сапожки. На лбу сверкала драгоценная диадема.