Ольга Иконникова - Дочь кукушки

Я резко остановилась и схватила сестру за руку:

– Робер???

Еще была надежда, что она просто оговорилась, и сейчас рассмеется и отчитает меня за мои подозрения. И окажется, что шевалье – столь же почтенного возраста, как и учитель истории в нашем пансионе.

Но щеки Вивьен стали пунцовыми, а в глазах появились слёзы. И мое вчерашнее предположение, что сестра влюблена, только укрепилось.

– Лэйни, ты о чём?

– Ты никогда не называла месье Эраста Эрастом, – строго сказала я.

Она пожала плечами:

– Ну, и что? Я оговорилась.

Но я не готова была ей поверить:

– Сколько лет этому шевалье?

Вивьен негодующе топнула ножкой:

– Откуда я знаю? Да, он моложе месье Эраста, но какая разница?

Но судя по ее лицу, разница всё-таки была.

– Ви, ты сошла с ума! – выдохнула я.

Сестра пошла обратно в парк. Кажется, обсуждать эту тему дома она не хотела.

– Лэйни, он необыкновенный! – она посмотрела на меня так жалостливо, что всё мое удивление прошло, осталось только желание помочь ей, поддержать. – Он так умен, и у него такие изысканные манеры!

– Ты в него влюблена?

Она вздрогнула:

– Нет, конечно, нет, – но еще больше покраснела под моим взглядом. – Но я считаю его самым очаровательным из всех молодых людей, которых я знаю. И не упрекай меня, прошу тебя! Мы с шевалье не сделали ничего дурного. Он даже не знает о том, что нравится мне!

Я была почти уверена, что знает. Если уж такая наивная дурочка, как я, заметила симпатию Вивьен, то взрослый мужчина не мог не обратить на это внимание.

– Ты хоть понимаешь, что будет, если об этом узнает матушка?

Сестра всхлипнула, и я обняла ее.

– Ты же не скажешь ей, Лэйни? Если она узнает, шевалье де Орсера прогонят из замка без рекомендаций. Но разве от этого кому-то станет лучше?

Мне уже не хотелось никаких уроков магии – я боялась за Вивьен.

Учитель магии мне не понравился. Нет, внешность у него была весьма привлекательная – высокий, худощавый, с русыми волосами, волнами спадающими на плечи. Но мне показалось, что для человека, осознающего обязанности, которые он принял на себя, поступая на это место, он слишком часто и слишком явно оказывал знаки внимания своей ученице.

– Замечательно, ваша светлость! Вы делаете поразительные успехи, мадемуазель Вивьен!

И когда он, наблюдая за выполнением очередного упражнения, поправлял положение рук Ви, прикосновения к моей сестре длились чуть дольше необходимого.

Теперь я понимала, почему Вивьен им увлеклась – много ли нужно впечатлительной девушке, семнадцать лет просидевшей в глуши? Впрочем, возможно, я была к нему несправедлива, и на мое мнение о нём повлиял вчерашний разговор с сестрой.

Он был весьма любезен и повторил для меня всё то, что уже рассказывал Вивьен. И если говорить о нём именно как об учителе магии, то он был гораздо, гораздо лучше месье Эраста.

– Сосредоточьтесь, мадемуазель Алэйна! Протяните правую руку вперед ладонью вверх! Попробуйте почувствовать свою магическую энергию! Сейчас она двигается в вас хаотично, и значительная часть ее безо всякой пользы уходит вовне. Постарайтесь контролировать ее. Да-да, прямо сейчас! Направьте ее в свою ладонь! Она как лента, как струя воды, как нить! Вы чувствуете ее? Смотайте ее в клубок!

Мне показалось, что звучит всё это очень глупо, но, как ни странно, после некоторых усилий я действительно почувствовала ее! И даже попыталась слепить из нее шар. И этот шар, невидимый, но ощутимый, обжег мою руку!

– Простите, мадемуазель Алэйна, – испугался шевалье, – я и подумать не мог, что у вас получится это сразу. Как правило, для выполнения этого упражнения требуются длительные тренировки.

Он смазал мою ладонь каким-то снадобьем, и по коже прошел приятный холодок.

– У меня это получилось только после недели занятий, – подтвердила Ви.

Мне не нравился шевалье де Орсер, но я старалась взять от него как можно больше. Я, словно губка, впитывала всё, что он говорил. Ловила каждое его слово.

Он сказал, что чувствительность пальцев, необходимую для лучшего управления энергией, можно повысить, если натереть ладонь цветками льнянки, и я полдня провела в саду, пытаясь их отыскать.

– Между прочим, по-латински льнянка называется линарией, и именно от этого скромного растения пошло название нашей страны, – на следующем занятии я блеснула полученными в пансионе знаниями.

– Браво, мадемуазель Алэйна! – похвалил шевалье.