Юлия Фадеева - Темный мир, или Рабыня для демона

– Ну, она… как бы это сказать… ну, это… Против-то не будет?

– Против? Насчет чего она может быть против? – скрестив руки на мощной груди, спросил Дакхар.

"Ну и тупой! Как можно не понять того, о чем я так старательно ему намекаю?" – раздраженно подумала я, посильнее вцепившись в свою мнимую защиту – довольно потрепанную моими стараниями подушку.

– Насчет того, что у Вас такие планы на мой счет,– пояснила я.

– А ее это совершенно не касается. Ей до этого вообще не должно быть никакого дела. Я сам решаю, когда и с кем мне спать.

– Я это понимаю, но понимает ли это она? У нее ведь на Вас могут быть свои планы, – не унималась я, лишь бы перевести его внимание с себя, на, пусть даже это и будет та Стерва, от которой меня воротит, Кэйру.

– У нее не может быть на меня никаких планов, потому что она не имеет на это никакого права. Статус моей любовницы дает ей небольшое преимущество перед эсхами: она может свободно передвигаться по моему дворцу и делать то, что пожелает ее душа. Но она, по сути, так и осталась рабыней. А вообще, – Дакхар запустил свою руку к себе в волосы и немного их взлохматил, – она мне уже начала надоедать, слишком уж назойливой стала. Может, мне отдать ее какому-нибудь Демону из дальней Империи? – он задумчиво поскреб свой мощный подбородок. – Нда, нужно над этим будет подумать.

Я тихо усмехнулась, чтобы Оэр не услышал, и прошептала:

– Да-а, а ведь у нее на тебя были далеко идущие планы.

– Ты что-то сказала? – подозрительно прищурив глаза, спросил мужчина.

– Нет, ничего. Это так, мысли вслух, не более того. Лучше расскажи, что со мной случилось? Отчего я проспала двое суток? – как можно вежливее попросила я его.

– Ничего. Такое иногда случается, если хрупкое тело не подготовлено к этому миру. Просто твой организм, Ирина, начал перестраиваться под реалии этого мира, чтобы потом стало легче принять в себя магию. Отсюда твой жар и бред, который ты несла, находясь в бессознательном состоянии,– спокойно ответил Дакхар, глядя на меня. А потом совершенно неожиданно спросил: – Что тебе снилось?

Я сперва немного растерялась от его вопроса, но все же взяла себя в руки и ответила:

– Самые жуткие кошмары, которые я когда-либо видела.

– Да? Интересно, и что же такое ты увидела? – спросил он.

– Тебя. Ты мой самый страшный кошмар,– выпалила я все как на духу.

Мы сидели на кровати и буравили друг друга хмурыми взглядами, после чего Оэр довольно грубо оповестил меня:

–Ты голодна, но после двух суток твоего вынужденного голодания организму будет сложно переварить тяжелую пищу. Я вижу, что тебе уже намного лучше, а значит, я распоряжусь, чтобы тебе подали легкий бульон и сладкий чай на травах арсана. Эта трава помогает быстрее восстановиться организму, а потом нужно будет снова немного поспать, чтобы набраться сил.

Дакхар встал с моей кровати и направился к выходу, но у самой двери обернулся и произнес:

– Сегодняшнюю ночь ты можешь спокойно спать, но завтра, Ирина, ты окажешься в МОЕЙ постели, из которой я вряд ли скоро выпущу тебя.

И, скользнув по мне своим, полным приятного предвкушения взглядом, вышел из комнаты.

"Все, Ирина, теперь ты, кажется, точно влипла по самое не балуйся!" – подумала я, сильнее стиснув подушку в руках, отчего она затрещала по швам.

Я сидела, уставившись в одну точку, не желая осознавать того, что, возможно, в скором времени мне придется стать постельной грелкой для Дакхара. Но я не хочу! Не хочу! Тем более, что у меня еще никогда не было мужчины! И мой первый, самый сокровенный раз должен был произойти с человеком, которого бы я полюбила, но только не с Дакхаром, только не с ним!

Я почувствовала, как меня пробирает озноб, пальцы на ногах и руках заледенели, но ладони, отчего-то вспотев, стали влажными.

Я чувствовала, как страх завладевает моим сердцем, медленно, но верно сковывая его в ледяную корку, отчего становилось еще страшнее. Казалось, что мое бедное трепещущее сердечко протыкают тысячи ледяных игл, принося с собой слабую боль… Теперь я поняла, что это такое, когда твое сердце ноет от безысходности, когда ты сам ничего не можешь решать… И тут я ощутила, как где-то глубоко внутри меня поднимается ярость – сильная и жгучая, как она растопила ледяные иглы в моем израненном болью и страданием сердце, как злость неукротимым тайфуном накрывает меня.

Нахмурив брови, я решительно произнесла:

– Значит, Оэр Дакхар, ты желаешь видеть меня своей подстилкой? Хочешь пользоваться моим телом для своего мужского удовлетворения? А не слишком ли много ты хочешь, а? Морда твоя демоническая не треснет, случайно? Я ведь так просто тебе не дамся, я…