Ана Сакру - Ловушка (для) Арна

– Ошибаешься, Ариадна, – сделал паузу, предвкушая, какой эффект сейчас произведет, – Дело в том, что я решил на тебе жениться.

* * *

Ари моргнула раз, другой, а потом вдруг заливисто засмеялась, задыхаясь, буквально падая со стула, так что слезы брызнули из глаз.

Арн, хмурясь, следил за ее истерикой. Он конечно много разных реакций в уме перебирал, но неудержимого хохота на всю аудиторию среди них не было.

– Что у вас тут происходит? Я тоже хочу повеселиться, – к ним подошел любопытствующий Вебер. Остальные просто с интересом наблюдали, держась в стороне, но прислушиваясь. Арн начал злиться, вперев в Ари пасмурный взгляд. Та, заметив, смахнула слезу и попыталась успокоиться.

– Ничего такого, Майло, Арн один случай рассказал…НЕВЕРОЯТНЫЙ, – подчеркнула последнее слово, – Но ему уже пора уходить, да, Арн?

Она мило улыбнулась Конугу, кивая на дверь. Вот же маленькая стерва, подумал северянин, но как-то беззлобно.

– Да, пора, – поднялся со стула, пристально посмотрев на девушку, – Потом договорим, Ариадна.

– Не стоит, Конуг, по-моему все ясно, – бросила, мотнув головой, и повернулась к Веберу, показывая, что аудиенция окончена.

* * *

Ари вышла из аудитории, сопровождаемая Вебером, обсуждая прошедшее занятие.

– Мы теперь в соседних комнатах живем, здорово, – Майло улыбнулся шедшей рядом девушке, – Знаешь, вчера столько разговоров об этом было на празднике у нас между сокурсниками.

– Правда? – Ари холодно улыбнулась. У нее было два старших брата, и она прекрасно понимала, какие это могут быть разговоры. Вот и объяснение бешенству Конуга. Ну точно поспорил на нее. Но как от него избавиться? Девушка совсем не была уверена, что он не добьется того, чего хочет.

От его бесхитростного напора мысли путались, коленки подгибались, а по телу бежали предательские мурашки. Если Арн продолжит в том же духе, то рано или поздно выиграет свое чертово пари. Может просто договориться с ним, что пусть всем рассказывает, что победил, только ее по-настоящему не трогает? В бред с замужеством она конечно не поверила. Конуг десять лет с упорством, достойным лучшего применения, доказывал Ари позорность ее происхождения. И тут на тебе. Согласится, чтобы в его детях текла кровь рабыни? Она конечно еще и Родэн, но все же. Нет, точно, просто поспорил.

Ари и Вебер, болтая, свернули по коридору к лестнице, ведущей на их этаж, и, поднявшись, за следующим углом нос к носу столкнулись к недобро щурившимся Конугом.

– Ариадна, поговорить надо. Вебер, иди пока, – он резко схватил девушку за руку и потянул на себя, прогоняя бедного парня тяжелым взглядом. Тот растерянно посмотрел на Родэн, потом на лапу северянина, крепко схватившую ее, выдавил из себя:

– Все в порядке, Ари? – и, заметив легкий кивок, быстро ретировался.

Девушка перевела вопросительный взгляд на Арна, недвусмыленно косясь на вцепившуюся в нее руку. Тот только ухмыльнулся и, толкнув оказавшуюся за спиной дверь кладовки, затащил ее туда. Потом что-то зашептал, смотря на дверную ручку, и глаза полыхнули голубым пламенем. Черт, защиту поставил, без его разрешения не уйти теперь, растерянно подумала Ари.

– Ну что опять, Конуг? – резко спросила вслух, пытаясь скрыть нахлынувшее смятение.

Но он молчал, медленно надвигаясь, заставляя пятиться. Ари инстинктивно сделала пару шагов назад и уперлась в поверхность какого-то стола.

– Ааарн? – вышло неуверенно, почти жалобно, слово мышка просит кота пощадить ее.

Арн за мгновение сократил расстояние между ними, прижавшись сразу всем телом, дав почувствовать жар и силу, исходящие от него, и этот лазурный омут, пронзающий, такой глубокий, словно море штормовое. Северяне ведь все моряки, мелькнуло в голове у Ари, захватчики, и глаза им даны, как холодные суровые воды, будто клеймо. Беспокойные, затягивающие.

Вот и ее неумолимо порабощала эта глубина, лишая возможности думать, отнимая волю, ни вздохнуть. Она облизала пересохшие вдруг губы, силясь хоть что-то сказать.

Почувствовала себя снова той маленькой восторженной девочкой, ходящей за ним по пятам, мучительно краснеющей при одном мимолетном взгляде. Так давно похороненные эмоции, насильно забытые, но не исчезнувшие, просто ждущие своего часа. Сейчас они нахлынули с новой силой, как-будто и не было этих почти десяти лет. Боже, ну почему он мучает ее. Конуг ведь просто не знает, не понимает, для него лишь игра. Но так хочется верить. Так хочется…

Что-то было в ее взгляде такое, что Арн нутром почуял, что можно не торопиться, больше не убежит. Как птичка в силках замерла, устав трепыхаться, подумал он, улыбнувшись одним уголком рта, изучая помутневшим взглядом поднятое к нему взволнованное девичье лицо.