Ольга Романовская - Невеста по проклятию

– А тебе не влетит? – забеспокоилась Кристина и прислушалась.

Подруга рисковала стать очередной жертвой гнева директрисы.

– Нет, они до ночи ушли. Ну, Олаж и Брунгильда.

Бернадет имела в виду завхоза и кастеляншу. Ученицы знали об их романе, за глаза прозвали «крахмальной парочкой».

– Словом, они сюда не сунутся, а без меня ты до понедельника провозишься, – подытожила Бернадет.

Кристина кивнула. Ей тоже хотелось вырваться за пределы школы, в единственный выходной вдохнуть свежего морозного воздуха, уловить едва заметную вибрацию дара. А еще полюбоваться яркими вывесками и витринами лавок. По случаю Новолетия хозяева ежегодно соревновались друг с другом. Не просто так – за самое лучшее оформление в муниципалитете вручали приз. В прошлом году его дали за пышущего паром дракона. Кристина прыгала и радовалась как ребенок, когда приказчик заводил механизм, и чудовище приходило в движение. Вращались выполненные из стекла глаза, открывалась пасть, хлопали крылья. Праздник в среду, завтра последний шанс взглянуть на новые поделки, ведь уже в четверг их начнут разбирать.

Перекусив, девушки принялись за работу. В четыре руки все получалось быстрее, Кристина и не заметила, как чердак из свалки превратился в обжитое место. Оставалось обследовать только самый дальний угол, заваленный сломанной мебелью. По понятным причинам таскать ее вниз не требовалось, этим займется завхоз.

Оттащив в сторону очередной стул без ножки, Кристиана с удивлением уставилась на серебряную шкатулку. Как она здесь оказалась? Немного потускнела, но это не повод выбросить дорогую вещь. Скорее всего, девушка обнаружила чей-то тайник. Она долго колебалась, заглядывать ли внутрь, но любопытство победило. Ничего дурного не случится, если Кристина просто посмотрит и положит шкатулку на место.

Вещица оказалась тяжелой, девушка не смогла удержать ее навесу, пришлось поставить на пол. Кристина с трепетом провела пальцем по выгравированному на крышке узору. В полутьме его плохо видно, но похоже на какого-то зверя. Так и есть, волк. Ни на что не надеясь, девушка потянула за язычок замка и ахнула: шкатулка распахнулась. Внутри оказался холщовый мешочек. Прикусив губу, Кристина попыталась побороть искушение, но пальцы уже развязали тесьму. На ладонь упало кольцо. Посветив себе, девушка испытала легкое разочарование. Может, когда-то в шкатулке и хранились сокровища, но их давно нашли, а взамен, будто издеваясь, положили простенькое железное кольцо-ободок. Кристина примерила его и охнула, когда металл сжался, приняв размер ее пальца. Запаниковав, девушка попыталась снять кольцо. Куда там, оно словно приросло к коже!

– Крис, – встревоженно окликнула подругу Бернадет, – с тобой все в порядке?

– Да, – соврала девушка, – просто ударилась.

Кристина торопливо захлопнула шкатулку и вернула на место. Она не хотела, чтобы даже Бернадет узнала о ее неблаговидном поступке. В пору порадоваться, что в школе экономили на свечах, кольцо не бросится в глаза. Девушка проскользнет в уборную, намылит палец, снимет железный ободок, а затем вернет в шкатулку.

Снег!

Прижавшись лбом к стеклу, Кристина восхищенно следила за полетом снежинок. Пока она спала, успело намести сугробы, но к утру метель отступила, лениво выписывая спирали искрящимися кристаллами льда.

– Ты его чувствуешь?

Вздрогнув, Кристина обернулась к Адели. Она успела забыть, что не одна, сидит на подоконнике общей спальни. Учениц селили по трое в комнате без учета титулов. Традиция восходила к давним временам, когда неравенство в дворянское среде еще не было столь острым. Не раз и не два родители обращались к попечительскому совету с просьбой отказаться от сомнительного общежития, но Анук Мертье не желала ничего менять. Мол, старое – равно проверенное временем, то есть лучшее.

Кристина задумчиво коснулась ладонью стекла. Прикрыв глаза, она мысленно потянулась к снегу за окном. Под пальцами расцвели морозные узоры.

– Ух ты! – словно ребенок, округлила глаза Адель.

Из всех именитых учениц, пожалуй, только она относилась к Кристине без предубеждения. А ведь за спиной Адель богатое приданое… и разбитые надежды отца. Как и любой мужчина, он жаждал рождения наследника, с особой тщательностью подбирал супругу. Графу Сопрено удалось найти такую же, как он, портальщицу, но заветного сына она не родила. Графиня умерла родами, произведя на свет Адель. Убитый горем Сопрено чуть не покончил жизнь самоубийством, твердил о наложенном проклятии. Его действительно нашли, вязкое, темное, пропитанное чужой завистью, только разве от этого легче? Погоревав, граф женился снова. Новой супруге повезло больше, она здравствовала до сих пор, однако исправно рожала девчонок. Безо всякого проклятия, просто так. После третьей граф смирился и уделил внимание Адель. Увы, судьба и тут над ним посмеялась. Старшая дочь унаследовала от родителей дар, но вовсе не в том объеме, как требовалось. В остальном Адель была хороша, недаром много лет исполняла роль Создательницы миров в спектаклях по случаю наступления Бельтайна – праздника все побеждающей жизни. Предшествовавшая ему ночь, особенно предрассветные часы, чрезвычайно ценились магами. Но одновременно она же страшила, ведь открывшиеся энергетические потоки стирали грани между мирами.