Габриэль Духовская - Принцесса и некромант

– Семьдесят четыре. Ты обсчитался. – Джаред махнул рукой, прогоняя кучера, и развернул мага в сторону центральной части дворца. – Ты действительно вылечил ее милость?

– Только восстановил воспаленные частицы и нарастил и поставил на место диски позвоночника. Лечить будет ее собственный целитель. Он вполне хорош.

– И?

– Золото, ужин, невнятные обещания подарков, вон они, кстати, и угроза рассказать обо мне каким-то старым друзьям.

– Да помилуют тебя светлые небеса! Это такие же как она старые развалины, которые шустро бегают только на королевский обед и за свежими сплетнями, а все остальное время умирают от неизлечимых болезней! – отмахнулся Джаред. – Идем быстрее. Я с отцом поговорил, он согласился тебе довериться. Постарайся помочь, пожалуйста!

Они подошли к дверям королевской спальни, как представил эту комнату Джаред.

– Отцу очень плохо, – серьезно сказал он. – Лекари не справляются, только непонятно почему. Ему гномы кресло сделали, самодвижущееся, но ты же понимаешь, для короля это не выход.

– Разумеется. Только ты ему намекни, что я не понимаю в этикете.

– Не надо ни в чем понимать, просто вылечи! Он же не просто король! Он мой отец. Мы с ним, когда ездили по стране, и рыбу ловили сами и купались в реке. Ты вот плавать любишь?

– Нет. – Клод поднес руку ко лбу и поморщился, как от боли. – Такое ощущение, что не люблю! Но я постараюсь его вылечить.

Войдя в комнату, некромант низко, хотя и неумело, поклонился. Он совершенно не представлял, как вести себя с королем так, чтобы того не обидеть.

Его Величество встретил мага мрачным выражением на загорелом лице, контрастирующим с белоснежным кружевом наволочки.

Клод растерянно взглянул на приятеля и, криво усмехнувшись, произнес:

– Ваше Величество… я не знаю в чем дело… Покажите мне… фронт работ. Пожалуйста!

– Фронт работ! – Хадор махнул рукой в сторону своей нижней части: – А ты задницы не видишь?

– Я тебе говорил, отец – человек нормальный, хоть и король! Не теряйся! – шепнул Джаред.

– Одеяло мешает?

– Мне ничего не мешает, – буркнул Клод. Он сел на стул рядом с кроватью, провел ладонью над очертаниями королевского тела и резко побледнел.

– Как получено повреждение, государь?

– В бою! Сражался с Королем-Жрецом и он сбил меня с коня. Выжить – выжил, но вот…

– Заметно, что с Королем-Жрецом! Это не искажение. То есть, оно тоже, но поражение нанесено чистым Светом. Не знаю, как и почему, я в поединках не разбираюсь, но он колдовал. Этот удар…

– Этот удар он нанес, уходя. После того, как его отогнали от моего тела! Моя супруга сопровождала меня и, увидев, что я упал – прогнала противника. Я помню, как в меня ударила звезда.

Клод глубоко вздохнул, словно собираясь с силами, и положил руки поверх одеяла, прямо на королевскую задницу, бормоча слова на другом языке. Хадор внимательно прислушивался, посмеиваясь.

– Больше ничего сейчас не сделаю, – наконец произнес маг. – Сеанс надо повторить. Много раз. Сперва придется уничтожить наложенное заклинание и только потом восстанавливать ткани тела.

Он поднялся и не прощаясь вышел из спальни. Охрана у дверей в изумлении смотрела, как молодой некромант, шатаясь и опираясь о стену, брел по коридору.

– Надо же, какой у тебя образованный друг! – произнес Хадор, обращаясь к сыну.

– Ты знаешь эти заклинания? – спросил принц, приближаясь и садясь на пол у постели отца.

– Заклинания? Он ругался, как портовый грузчик! На двенадцати языках, включая салеамские диалекты! Твой друг очень много путешествовал, несомненно.

– Как вы себя чувствуете? – принц потерся головой о руку Хадора, И все-таки не выдержал торжественного, принятого тона: – Пап, ну что?

– Пожалуй, мы с тобой сделаем маме сюрприз. Помоги-ка мне встать… Слуг не зови, ну их! Вдвоем справимся! Они слишком болтливы, а наша слабость – наша сила, сынок.

Хадор шевельнулся, с трудом разворачивая нижнюю часть тела. Джаред, придерживая за колени, помог ему спустить ноги на пол. Встал, протягивая руки отцу.

– Ну что?

Хадор оперся на предплечья сына и рывком поднялся. Лицо короля исказилось болью, он стиснул зубы и, насколько позволяла ослабевшая, неподвижно согнутая спина, распрямился.