Анюта Соколова - Путь. Книга первая

Снятся мне колдовские сны

Словно в мир ухожу иной

Оттого мои дни грустны

И неведом ночной покой

И в тускнеющем свете звёзд

Вместе с новой реальностью дня

Снова рухнет тот зыбкий мост

Что уводит в мечту меня

И до будущей ночи замрёт

Непонятная светлая грусть

Вечный поиск и вечный полёт

Вечный выбор и вечный путь

23. 03. 1998.

НАЧАЛО

За всю почти прошедшую весну я не мог припомнить более восхитительного дня.

Отмытое с утра скоротечной грозой небо завораживало первозданной голубизной, молодая листва – свежей, сочной зеленью, а солнце сияло просто ослепительно, мешая читать.

Поэтому я воспользовался поводом и отшвырнул книгу – несколько дальше, чем планировал. Чего там! Со всей силы…

Аж в кусты цветущей сирени за скамейкой.

Разумеется, сидящая рядом Карина тут же ехидно усмехнулась:

– И чем провинилась очередная фантастическая история весьма уважаемого и популярного автора?

Я поморщился:

– Ничем. Только последнее время меня всё чаще посещает мысль, что вокруг нас гораздо больше нераскрытых тайн, чем способно сочинить убогое человеческое воображение!

Ответная улыбка Кари с успехом могла соперничать с солнцем:

– На тебя стало невозможно угодить, Дэрэк. Совсем недавно ты с удовольствием зачитывался приключенческими романами.

Почему все вокруг так старательно напоминают мне о моём возрасте?!

– Наверно, каждому ребёнку свойственно увлекаться сказками о великих героях и жутких злодеях, прекрасных принцессах и отвратительных чудовищах! – раздражённо бросил я. – Но не кажется ли тебе, Карина, что я чуточку подрос с тех пор?!

Она скептически оглядела меня с ног до головы – и рассмеялась:

– Иногда, Дэрэк, при полной внешней несхожести, ты очень напоминаешь мне одного человека, особенно когда не желаешь признать, насколько ещё юн.

– Сочувствую этому человеку! – сердито заметил я.

– Не расточай своё сочувствие понапрасну. Во всё остальном он настолько взрослее тебя, что в его присутствии я чувствую себя легкомысленной девчонкой.

Да неужели? Наша рассудительная, степенная, обстоятельная Карина нашла кого-то более строгого, чем она сама?

– Кари, ты меня заинтриговала. И кто этот человек?

– Очень скоро ты с ним познакомишься. Вот тогда ты точно почувствуешь себя ребёнком! – с каким-то мстительным удовольствием ответила она.

Влюбилась она, что ли? А что, давно пора. Такая привлекательная, очаровательная блондинка, неглупая, вопреки расхожему мнению. Не всё же ей мне нотации читать!

По её представлению, я несерьёзный и избалованный. Всех интересов – романы и девушки. Причём желательно первое совместить с последним.

Для неё я вроде младшего брата. Она мне какая-то родня – настолько дальняя, что мама запуталась в попытках объяснить, кто, кому и кем там приходится. Вот и приглядывает с детства, пытаясь вразумить. Или образумить. Как получится.

– Кари, ты только замуж за него не выходи. Две зануды… Представляешь, какие дети у вас получатся?

– Что за вздор приходит тебе в голову! – возмутилась девушка.

И смутилась. Неужели, правда, увлеклась?!

Мне даже стыдно стало. Нашёл на ком сорвать досаду!

– Прости, – поспешил я извиниться. – Я сам не свой сегодня и плохо соображаю, что болтаю.

Карина внимательно поглядела на меня.

– Меня всё злит. Книги, небо, солнце… Даже эти покой и безмятежность цветущего сада. Всё вокруг… неправильное. Не такое, как должно быть.

– И только?

– Мама странно себя ведёт. Телеграмма эта. «Приезжай»! Зачем, почему… Всё бросил, сорвался. Прилетел. Думал, что-то срочное. А дома – тишь да гладь. «Ах, Дэрэк, молодец, что так быстро…» А объяснить?!

– У тебя день рождения завтра.

– И что? Он у меня каждый год!

– Возможно, этот особенный.

Я фыркнул:

– Двадцать лет. Я такую вечеринку с девчонками планировал!

Карина усмехнулась:

– Будет тебе… вечеринка.

Мне показалось, или она рассердилась?

– А ещё сны эти!

– Какие сны? – живо заинтересовалась девушка.

– Я их вижу всю последнюю неделю. Как в плохом фильме ужасов: ко мне приходит человек в чёрном. Или демон… Не смейся, Кари. Хотя, если бы мне рассказал это кто-то другой, я посмеялся бы сам. Но когда он стоит рядом со мной, мне не смешно. И не страшно. Скорее… интересно. Я не различаю его лица – лишь смазанные, расплывчатые очертания тёмной фигуры.