Ева Вишнева - Пламя и ветер

– Радуешься, что “кукушонок” покидает гнездо? – крикнула я вдогонку.

Характером Лилия пошла в маму, такая же упрямая и строгая. Придирается по мелочам. В детстве много жаловалась, размазывала слезы по щекам: “Энрике меня толкнула, она нарочно!”. Меня в угол, сестру на руки. Подруги, в окружении которых мама пряталась от одиночества, принимались ворковать, жалели “милую крошку Лили”, дарили ей наряды и заколки.

Красота Лилии – тоже мамина. Сестра белокурая, голубоглазая. Талантливая: пишет стихи, играет на фортепиано, плетет венки из цветов и листьев. Лилии восемнадцать, в нее влюблены почти все мужчины нашего края: делают дорогие подарки, пишут длинные письма.

Есть среди ее ухажеров один, черноволосый и черноглазый. Ричард. Моя тайная любовь.

Позапрошлым летом Ричарда по долгу службы занесло в наши северные края. Он приехал издалека, из солнечного города, прижавшегося к южной границе страны. Привез орехи, гранаты, сливы и странный фрукт, похожий на сердце.

Ричард заблудился в нашем саду и случайно забрел в мое тайное место под плакучей ивой, склонившейся над ручьем. Тогда ива болела, с одной стороны покров листьев пожелтел и истончился. Ричард раздвинул ветви-косички, и его лицо озарилось такой радостью, будто он всю жизнь меня искал.

– Ох, как я рад, что нашел вас. Вы ведь горничная? Подскажите, пожалуйста, как выйти на тропу, ведущую к замку?

Я молча смотрела на него, и сердце частило. В тот момент мне показалось, что на свете не сыскать человека красивее. Белые волосы, загорелая кожа, черные глаза, высокий рост, широкие плечи – Ричард так отличался от бледнокожих и тонкокостных северян.

– Не стоит пугаться, я пришел к молодой хозяйке, к Лилии…

В груди затянулся тугой узел. Я не смогла и слова выдавить, просто взяла Ричарда за руку и повела к замку. Пока шли, он рассказывал о далеком доме, о дорогом друге, к которому порой заезжает в гости. О том, как познакомился с Лилией в городском парке у подножия холма. “Нужно признаться, что мы сестры, – думала я, – рассказать Ричарду, какая Лилия на самом деле. Водить его кругами, улыбаться и флиртовать так, чтобы когда доберемся до замка, он о Лилии и не вспомнил”. Но мне не хватило смелости. У ворот Ричард поблагодарил, я молча ушла. Потом целый день была сама не своя, плакала и думала о том, что никогда не прощу себе эту робость.

Впрочем, мне представился шанс поправить положение вещей: Ричард приехал в гости еще раз, затем снова повторил визит, а после и вовсе зачастил. До самого отъезда он навещал нас регулярно, каждую неделю.

Я сделала все, чтобы обратить на себя внимание Ричарда, но добилась лишь дружбы. Мы часами гуляли по окрестностям, обсуждали литературу и музыку, делились воспоминаниями. Однажды мы даже забрались на дерево, устроились на крепкой широкой ветке, словно две птицы. С холма, где стояло то дерево, открывался чудесный вид на долину и на красное заходящее солнце.

Время, когда мы оставались наедине, было прекрасным, но стоило Лилии появиться на горизонте, все стремительно менялось. Ридчард будто переставал меня замечать, отдавал сестре все внимание. Смотрел на нее так, как никогда не смотрел на меня. Чувство беспомощности накрывало с головой, я кусала губы, лишь бы не закричать: “Разве не видишь, ты ей не интересен!” И это было правдой: Лилия, совершенно не стесняясь, играла чувствами, забавлялась. Притворялась, будто ее нет дома, когда Ричард приходил в гости. Или объявляла, что очень занята, заставляла часами ждать. Могла бросить резкую, пренебрежительную фразу.

Она и слезинки не проронила, когда Ричарду пришлось уехать. А вот я…

Закончив застегивать пуговички дорожного платья, я отошла от окна. Воспоминания о Ричарде теснились в голове, не давали покоя. Стоит мне уехать, и тоненькая ниточка, связывающая нас, разорвется. Но если я останусь…

Я больше не могла считать домом место, в котором жила. Старинный замок на вершине холма издалека казался красивым. Но вблизи видно, что время осело копотью на стенах, трещинами легло на камни, травой проросло на развалинах крепостной стены. Несколько веков назад, когда страна была разделена на княжества, наш род, Алерт, правил этими землями, а маленький город у подножия холма считался столицей. В те времена в замке располагались гарнизон, склады, конюшни, штат прислуги.

Теперь от былой роскоши и следа не осталось, а наша древняя кровь и титул едва ли воспринимаются кем-то всерьез. Замок сочится холодом, даже летом приходится кутаться в свитера и спать под теплыми одеялами. Много запертых дверей: маленькой семье ни к чему огромные пространства, и нет денег на то, чтобы поддерживать залы и анфилады в приличном состоянии.