Ксюша Лесникова - Скажи мне «нет»

Нет, мне явно не нравилась традиция заявляться к сестре в гости с очередным «подарком» от Дамира. Но и выбрасывать еду было как-то совсем уж непростительно. Ладно, булочки, так булочки. Должна же хоть кому-то быть радость и польза от общения с этим несносным типом.

Таня встретила меня с обеспокоенным и тревожным выражением на лице.

– Кир? Всё в порядке? Что-то случилось?

Я лишь махнула рукой, снова, как и неделю назад, вручая ей пакет с выпечкой.

– Настроение паршивое. Налей кофе, а.

– Так! – когда я протопала на кухню и устроилась на деревянном стуле, подтянув под себя ноги, Таня решительно хлопнула ладонью по крышке стола, отчего стоящие на нем чашки тонко и протяжно звякнули, – рассказывай! Кто тебе испортил это самое настроение?

– Да есть тут один… особо наглый, – я поморщилась, – ходит по пятам, как приклеенный, то рычит от злости, то смотрит так, словно мы с ним уже тысячу лет женаты и у нас десять детей. При этом выглядит как заправский убийца и тиран, но несмотря на это, вон, подкармливает булочками. Как бы теперь эти булочки ни вышли мне одним местом.

Сестра нахмурилась.

– Подожди, это тот самый странный и мрачный тип, который старший брат? Тот, что выкупил у тебя картину и в квартире сестры которого ты сейчас работаешь?

Я вздохнула.

– Он самый.

– Я, конечно, за тебя решать не могу, – сестра на секунду замялась, – но, Кир, таких мужчин лучше обходить стороной. Ты же помнишь, что было с тем, прошлым…

Я поморщилась. Упоминание моих собственных прошлых отношений всегда вызывали гримасу отвращения.

Сестра понятливо хмыкнула.

– Да я бы с радостью, обхожу и дальше бы обходила, – призналась я, – да только он сам за мной ходит. А когда не ходит, так посылает своего человека, и тогда уже тот за мной ездит…

Таня округлила глаза.

– В каком это смысле?

Пришлось рассказать.

И про Мирослава, и про предупреждения не гулять одной по темноте. Вот только про поцелуи я умолчала… а еще про наши с Дамиром разговоры, в которых мужчина совершенно недвусмысленно заявлял о своих желаниях.

– Слушай, может того, в полицию заявить? – осторожно предложила Таня.

– На что именно заявлять-то? – я усмехнулась, – на излишнюю гипертрофированную опеку? Так и представляю себе это заявление! «Прошу оградить меня от такого-такого ввиду его чрезмерной обо мне заботы. А именно – вручения сладостей, предупреждений делать перерывы на отдых, отправки своего личного водителя с целью отвезти меня до дома после работы…». Да на меня весь отдел сбежится глазеть, как на истинно сумасшедшую.

– Ну, я хотя бы что-то предлагаю, – Таня, кажется, даже обиделась на мою насмешку.

– Ничего, всё будет нормально. Я завтра уже заканчиваю, сдаю ключи от квартиры, получаю свой заслуженный гонорар, и, надеюсь, больше никогда не увижусь с господином Корсаровым. Ю-ху! – я отсалютовала Тане чашкой с кофе.

– Ну, тогда за гонорар.

– За гонорар! – мы синхронно отхлебнули напиток.

– А вот всё же эклеров и круассанов мне теперь будет не хватать… – задумчиво протянула Таня.

– Систр! – я возмущенно сверкнула на неё глазами.

– Всё, молчу, молчу!

Просидев у сестры еще добрых полтора часа, я засобиралась домой. Тане утром нужно было вставать на работу, да и мне, если хочу скорее закончить с росписью, завтра желательно было приехать к Софии как можно раньше.

На улице было уже практически совсем темно, часы показывали начало десятого. Учитывая, что жили мы в разных концах города, до своего дома я добралась лишь к одиннадцати.

Уже подходила к подъезду, как вдруг краем глаза заметила стоящего под фонарем человека. И я бы обязательно прошла мимо, если бы тот меня не окликнул.

– Кирюха!

Я затормозила, обернулась, и, к своему немалому удивлению, узнала в темной фигуре под фонарем… Данилу.

– Даня? Ты откуда здесь?

– Привет, – парень чуть виновато улыбнулся, делая шаг в мою сторону, – да, был недалеко по делам, а потом подумал заскочить к тебе. Но в домофон никто не ответил, и я понял, что ты не дома.

– Так позвонил бы, – я вдруг развеселилась, – телефоны же есть.

– Да я как-то…, – парень запустил руки в волосы, ероша рыже-русые прядки, – не хотел навязываться. Думал, вдруг у тебя какие-то дела важные, а я тут опять с этими своими откровениями…

– Ты опять выговориться, или на этот раз всё серьезнее?

– Если честно…, то серьезнее.

– Что, неужели, всё же решился наконец-то признаться? – я уже во всю улыбалась, даже не пытаясь это скрывать.