Софи Вирго - Золотая Луна

– Это не так, сынок. Просто Аня, – он замялся и отвел взгляд в сторону, прикрывая глаза, словно борясь с собой. Не нравится мне это, обычно такое его поведение переворачивает мир его собеседника с ног на голову. – Мы не против малышки. Просто она, она… – он трет руки, а это уже совсем плохо. Плохо, что ему больно это говорить, плохо, что он не может подобрать слов. От этого мне становится плохо во всех смыслах. Чувствую себя потерянным щенком.

– Что она? Просто скажи, пока у меня крышу не сорвало. Что происходит? Почему у меня стойкое чувство, что ты сейчас разрушишь мой мир и я никогда не смогу его склеить?! – я подорвался с места и тяжело дышал.

– Макс, успокойся, – Антон поднялся и попытался взять меня за плечи. – Частично ты прав, – я уже хотел снова наорать на них за то, что мучают меня, но он меня опередил. – Хватит! Я же сказал, частично. Просто она…

– Нет, Антон. Это должен сказать я. В конце концов, это я глава семьи. Максим, она не твоя пара.

Четыре слова выбили весь кислород из легких. Я почувствовал, что начинаю задыхаться от обиды и горечи, от разочарования собственной семьей.

– Это из-за того, что она человек? Поэтому ты хочешь меня переубедить? Я не верю тебе! Ты ведь мой отец, как ты можешь делать мне так больно? – я кричал со всем отчаяньем, на которое только был способен.

– Нет, сынок. Ты все не так понял! Дай мне договорить. Ты альфа, в конце концов. Возьми себя в руки! – каждый из нас почувствовал, что отец выпустил свою альфа-силу, пытаясь показать мне, что он глава семьи и надо уважать его.

– Так говори!

– Мы были счастливы, что ты нашел свою пару. Каждый хотел поехать за вами, но решили, что это будет нечестно, если кто-то из нас увидит вторую луну стаи раньше остальных. Поэтому мы отправили Гришу, – видя, что я медленно, но верно приближаюсь к той точке, когда снова сорвусь, он поспешил продолжить, встав за кресло, и до побелевших костяшек сжал спинку кресла. – Но это все лирика. Родной, она наша дочь, ваша сестра, – он жестом остановил меня в просьбе дать ему закончить и, дождавшись моего кивка, продолжил. – Понимаю, звучит дико. Я вам рассказывал о подобных ситуациях.

– Но это были простые волки и у них никогда не было других детей. А у вас нас трое, и ты альфа! – взревел я.

– Макс, я тоже не понимаю, как это возможно. Но когда такое произошло впервые, тоже не верили. Что поделать, если этот запах вишневого сада пленил всех нас, призывая заботиться. У вас нет детей, вы нас с матерью не поймете. Но нам хватило секунды принять ее и еще секунды, чтобы понять, что тебе будет больно от этого! Мне сейчас и радостно, и больно в равных долях. Поэтому твой волк и не хочет оставить на ней свою метку. Не из-за возраста. Просто ты спутал истинную пару с сестрой. Сынок, это…

– Нет, не надо.

Я остановил его, не давая себя обнять по-отечески. Я буквально рухнул в кресло, хватаясь за голову, вспоминая свои чувства к Ане в первые секунды. А ведь и вправду. Я забеспокоился, а не возбудился. Мне хотелось найти ее для того, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Я истерически засмеялся, схватившись за голову, и посмотрел в окно. М-да, ну и ситуация.

– И все же я не могу до конца это принять. Почему-то же я запутался, приняв ее за свою пару? – обернулся к остальным, и на их лицах проскользнуло облегчение от моего принятия ситуации.

– Я не знаю. Кто знает, может, у твоей пары будет схожий запах, вот волк все еще пытается к ней присмотреться. Но, сынок, это не она. Иначе мы бы все не приняли ее.

– А может, за счет того, что она человек, вы приняли мою пару как родную? Ведь и это возможно? – все же не могу я отказаться от этой мысли.

– Все возможно, но, думаю, ты и сам знаешь ответ, – Антон печально попытался меня поддержать, хлопая по плечу. – Не обманывай сам себя. Чем быстрее примешь все это, тем легче нам всем будет.

После этого они просто ушли из кабинета, давая мне возможность самому понять всю ситуацию. Антон прав, сейчас я занимаюсь самообманом. Не моя она, что бы я не делал. Еще никогда волк не ошибался ни у кого. И неважно, сколько лет его паре. Все такие малышки сразу ходили с метками из-за собственнического инстинкта волка. А мой в этом смысле спал и был доволен. Сейчас, успокоившись и прислушавшись к нему, я понял это точно. Он мирно потягивался, пытаясь уговорить меня пойти к семье и покружить теперь уже нашу принцессу на руках.

Ноги принесли меня на кухню, и, прислонившись к дверному косяку плечом, я наблюдал, как Анюта сидит на плечах отца, а ребята пытаются накормить ее блинчиками с медом и вареньем, на что малышка лишь смеялась. Наблюдая за всей этой суетой, почувствовал, как внутри стало теплее, и словно весь пазл жизни сложился. И тут малышка заметила меня.