Диана Маш - Детка, я твой!

Тряхнув волосами, она схватила лежащее на полу платье, и бросилась к выходу, а вмиг посерьезневший после ее слов волк остался стоять посреди спальни, обхватив мощной пятерной бритый затылок.

***

– Бл*, Майк, тебе жить надоело? – Ноа с такой силой ухватился за край толстого, дубового стола, что дерево не выдержало и треснуло, – куда ее перевели?

Застывший на пороге парень, у которого в одной руке подрагивала взятка в виде стаканчика с горячим «латте», а под мышкой другой была зажата женская туфелька, нервно облизывал губы, не зная, как признаться в том, что он налажал, и не отхватить за это от сержанта по полной программе.

– Сэр, прошу прощения. Я за ночь так вымотался, что, когда моя смена подошла к концу, забыл предупредить Мэнсона о девчонке. Ее никуда не переводили. Никаких документов на нее не было, и, когда за ней приехали, ему пришлось ее отпустить.

– С хрена ли кому-то за ней приезжать? Ни одна душа не знала, что она здесь! – из горла оборотня непроизвольно вырвался рык. Держать себя в руках становилось все сложнее.

– Простите, сэр, – Майк понуро опустил голову, – я забыл вам рассказать. Она заявила, что у нее есть право на один звонок, отказать ей было бы нарушением закона.

– Твою мать! – шумно выдохнув, Ноа прислонился затылком к стене и закрыл глаза, – сходи к врачу Майк, пусть выпишет тебе таблеток для памяти, иначе не пройдет и месяца, как тебе придется сменить имя на Дори (*страдающий провалами в памяти персонаж мультфильма «В поисках Дори»). Кому она звонила?

– Сестре. Не знаю имени, но девушка называла ее «печенье».

– Готов поспорить, что так ее и зовут, – пробормотал Ноа, – фамилию помнишь?

– В журнале посещений нашел отметку. Ее фамилия – Картер.

Довольно редкое имя, и очень распространенная фамилия. Такую даже шеф их департамента носит. Ну, ничего, Леденец, не долго тебе бегать.

– Вот что Майки. Ты затупил, ты и будешь расхлебывать. Найди мне любую информацию на Лоллипоп Картер: где живет, учится, с кем спит. Все! Время – до вечера.

– Но сэр, сержант Навицки требует у меня отчет по делу Бенкса. Я не успею.

– Сержант Навицки пусть мамашу свою напрягает. Хочет почивать на моих лаврах, но не желает отрывать задницу от стула? Как это на него похоже. Если ему нужен отчет, может обращаться ко мне напрямую. А сейчас займись нашим общим делом.

– Есть, сэр! – кивнул Майк, и направился было к двери, но вдруг резко остановился, – черт, совсем из головы вылетело.

Подойдя к столу Ноа, он поставил кофе на деревянный подстаканник, а рядом примостил туфлю.

– Девушка перед уходом оставила ее Мэнсону, вместе с запиской, – Ноа весело хмыкнул.

Золушка, мать ее!

– Какой еще запиской?

– На ней написано – "лично в руки шерстяному кобелю"… Я так понимаю, вам, сэр, – засунув руку в карман брюк, он вытащил смятый листок и вручил его Райту. Затем развернулся на сто восемьдесят градусов и сверкая пятками скрылся за дверью.

Громко сглотнув, Ноа развернул бумагу и уставился на ровно выведенные красивым почерком буквы.

«Ха-ха! Ну что, соснул, блохастый мудак? Жаль твое лицо не видела, когда ты на пустую камеру любовался. Только посмей подойти ко мне ближе, чем на сто метров и мой папочка тебе яйца оторвет!

С любовью, Леденец!»

Закончив читать, Ноа смачно выматерился, и спрятал записку в заднем кармане полицейских брюк. Сегодня явно намечался хреновый денек.

Бл*, а он уже успел размечтаться об утренней разрядке. И что теперь делать? Закрыться в душе и дрочить, пока не попустит? Если бы это еще помогало.

Плевать на ее папочку, пусть он даже премьер-министр Канады. Из-под земли достанет чертовку, поставит на колени и заставит отрабатывать каждое оскорбление, вылетающее из ее красивого ротика.

И ей это точно понравится…

– Мой милый мальчик! Рыжее солнышко! Смотри как отощал с нашей последней встречи. Совсем не заботится о тебе эта кровопийца. Пойдешь ко мне жить? – пока я разливала по бокалам «Ламбруско» (*красное вино), – добавив в свой первой положительной, пакет с которой нашелся в холодильнике, – Грейс мучила бедного Шабо.

Вернее, ей казалось, что она с ним милуется, но мы с котом были совсем другого мнения. И если я еще молчала и не вмешивалась, то пушистый засранец, который все эти «уси-пуси» попросту не переваривал, долго тянуть не стал и оставил на запястье любвеобильной феи длинную царапину.

– Ай, больно же, Злодей! – запищала подруга, отскочив в сторону, – я к нему со всей любовью, а он как обычно!