Тальяна Орлова - Алмазная императрица

– Сударыня, перескажите еще раз, что там конкретно произошло, – пожилой герцог всегда говорил с нами сухо, деловито, но достаточно вежливо.

И после уже заученного отчета Аштара нахмурился:

– Я никак не могу понять, зачем великий князь напал на морт-шелле! Я всегда считал его непредсказуемым, жестоким, но умным политиком.

И это мы уже объясняли своим враньем, сейчас была моя очередь лгать:

– Он не нападал на нее, милорд. Зохар приказал своей охране убить меня, а Хинанда и Аштар просто были рядом и посчитали себя обязанными вмешаться.

Я почувствовала на себе тяжелый взгляд. Заставила себя посмотреть на Элвина – его взор был пристальным, без грамма нежности, лишь пронзительная сосредоточенность. Я не поежилась, а наоборот, попыталась расслабить все нутро, чтобы себя не видеть. Хотя все же испуг почувствовала – мне показалось, что он улавливает ложь, чует ее, как раньше чуял мою радость или тревогу. Но отчего-то молчит, не подсказывает остальным.

Кеймар устало потирал виски. Кто-то из пожилых маг-шелле поинтересовался в паузе:

– Как чувствует себя ваш жених, сударыня? Милорд Сао сообщил, что Майер болен. Нам сейчас нужны любые ресурсы.

– Небольшое недомогание. Но ему лучше, милорд, – посмотрела я на спрашивающего прямо, да так и пялилась, пока тот не потерял ко мне интерес.

Драк-шелле, имя и должность которого мне было неизвестны, вернулся к главной теме:

– А может, Зохар Рокка от старости спятил и потому совершил такую ошибку? Зачем мы разбираемся в прошлом, если пора начинать разбираться в будущем?

Герцог Кеймар сел во главе стола, сцепил руки в замок и посмотрел на Аштара:

– Милорд Рокка, а на чьей стороне воюете вы?

Воюет? Я изумилась неуместному слову и перевела взгляд на друга. Вопрос и его обескуражил:

– Я принес присягу короне, милорд, и я не выбираю стороны.

Кеймар прищурился, не сводя с него внимательных глаз:

– Вы убили охрану великого князя. Может ли быть такое, что вы – именно вы – упустили убийцу Хинанды только потому, что он ваш отец? Да, вы были ранены, но ваша молодость и сила давала вам существенный перевес.

Я медленно выдохнула. Вот, к чему эти допросы, дотошный колдун хочет понять каждую мелочь. Но вопрос был существенным, теперь и мне стало интересно. Я там была, мы едва стояли на ногах… Но если бы Аштар захотел, то смог бы догнать своего мерзкого папашу? Смог бы поднять на него смертоносную черную петлю? И демон впал в заметный ступор, будто сам себе этот вопрос ни разу не задавал.

– Я… я не знаю, – его голос прозвучал хрипло от неуверенности.

К счастью, пытать на эту тему его не стали. Хотя пожилой маг-шелле подвел четкую черту:

– Вам придется определиться, вы теперь морт-шелле, милорд. Я могу понять, почему ваша рука дрогнула. Но короне вряд ли нужен слуга с дрожащими руками – не в нынешней ситуации.

Аштар опустил голову. Я же спросила за нас обоих:

– Что-то случилось еще, верно?

– Война случилась, сударыня, – холодно ответил мне Кеймар. – Драконы испепелили все замки великого князя в Седьмой Окраине, как и его вооруженные отряды, выставленные на границе, но после улетели в неизвестном направлении. Драконы в первичной форме очень быстро забывают о своих земных интересах, мести и привязке к предыдущей жизни. Скорее всего, его и ее величество теперь счастливы где-то в далеких скалах, и вряд ли мы их еще увидим. Вот только войну Центрины с Окраиной они начали. Впервые в общей истории. И впервые в истории Центрина встала перед вопросом: а кто на самом деле на ее стороне? Шестая Окраина? Слишком мала и слаба. Четвертая? Да, неплохой союзник. Третья? Пятая? Так они еще размышляют, стоит ли вообще ввязываться в настолько масштабный конфликт!

У меня пересохло в горле:

– А остальные что? Вы же не хотите сказать, что остальные поддержат Зохара?

– Я не хочу это сказать, а уже сказал, – припечатал он меня. – Центрина нарушила суверенитет Седьмой Окраины, вторглась в нее, обвинила великого князя в страшном преступлении. Сам он утверждает, что морт-шелле не убивал! И кое-кто ему верит. Не то чтобы великие князья доверяли старому демону, о его характере многие наслышаны, но всех их объединяет общий интерес: если они сегодня позволят Центрине творить что заблагорассудится, то завтра могут оказаться следующими. Мы собираем армию, сударыня, политика здесь больше не работает. И итогом этой войны будет серьезное изменение всего, к чему мы привыкли.

Теперь голову опустила и я, запоздало понимая, что именно натворила. С другой стороны, когда-то ведь подобное должно было произойти? Кто-то же должен был встать на защиту бедных людей, умирающих под гнетом? Центрина никогда не пошла бы на подобное добровольно – уж больно спокойную и уютную жизнь она себе тут обеспечила. Но ни я, ни Марита, никто из моих краев не заявит, что с самого рождения не ощущал эту несправедливость. История ведь не делается сама собой – кто-то должен дать ей пинка.