Ляна Зелинская - Ледяное сердце

Дарри сорвал кисть, плотно набитую сизыми ягодами – терпкими и сладкими, с лёгким привкусом ежевики и тутовника. Только здесь, в Шербе, солнца столько, что оно превращает виноград в настоящий божественный нектар.

Письмо к настоятельнице он отвёз ещё вчера, надеясь забрать дочь генерала ранним утром, чтобы ехать не по самому зною и быстрее добраться в предгорья. Что ни говори, но дело было деликатным, а Дарри не любил деликатных дел. Хоть и служил у генерала уже шестой год, но такое поручение ему приходилось выполнять впервые, и потому закончить с ним он особенно торопился.

С какой бы стати генералу скрывать, что у него есть ещё одна дочь, да ещё и прятать её здесь?

Он всю дорогу думал об этом. Не секрет, что вокруг корпуса всё время отирались разные девицы, падкие до мужских ласк и жалованья. Некоторые маркитанки тоже не прочь были совместить продажу вяленого мяса, козьего сыра и муки с другого рода услугами. Но он никогда не видел и не слышал, чтобы к генералу приходили женщины. Дарри знал и жену генерала – леди Альбу, видел его сына и двух дочерей. Генерал был верен жене…

Тогда откуда ещё одна дочь?

Но и в том, что дочь генерала внебрачная, он почти не сомневался. А если она даже и не бастард, то либо больна, либо уродлива, либо калека. Обитель Та́ры славилась тем, что привечала всех обделённых судьбой, а местные сёстры и лекари могли ухаживать за несчастной девочкой.

Настоятельница вчера была не разговорчива. Правда, он прискакал поздно, на закате, и ворота Обители были уже заперты. Его пустили только потому, что он назвал имя генерала Альбы. Настоятельница приняла его в комнате с большим балконом, выходящим в сад, и пока она читала письмо от генерала, Дарри внимательно разглядывал, как выглядят воспитанницы Обители и чем они заняты.

Они сновали туда-сюда, все в одинаковых саржевых платьях, синих с белыми воротничками. Носили в корзинах овощи, стирали, вешали бельё, кормили кур. Под большим навесом стояли бочки, лавандовые снопы и корзины с розовыми лепестками. Послушницы готовили душистое масло. А слева, на втором этаже, сквозь балюстраду виднелись классные комнаты, в которых шли занятия. Но ничего, что помогло бы ему узнать тайну генерала, он не увидел.

– Завтра на рассвете можете её забрать, – настоятельница свернула письмо, пересчитала деньги и, указав рукой на дверь, добавила, – а теперь идите. Послушницы собираются к молитве и мужчине здесь не место. Сестра Анна проводит вас.

Тощая старуха со связкой ключей выпроводила его и заперла дверь. Быть провожатым больной девочки Дарри хотелось меньше всего, ведь дорога в Рокну длинная – семь дней пути, а нянька из него так себе.

Надо было Мартина взять, у того получалось ладить с детьми. Вот хоть с мельниковой дочкой.

Его отряд, состоящий из бывалых разведчиков, та ещё компания. Будут шептаться, обсуждать, выспрашивать у него. Потом слухи пойдут, а сплетни про генерала ему не нравились, потому что Дарри его уважал. Когда-нибудь он и сам хотел быть таким же бесстрашным, спокойным, уверенным в себе человеком, который не боится ничего и не имеет слабостей.

«Заберёшь мою девочку», – именно так он и сказал.

Вот в тот момент Дарри и понял, эта девочка – слабость. И ему это было неприятно – осознавать, что у генерала есть слабости.

Но зачем генералу понадобилось везти её в Рокну именно сейчас, когда грядёт последняя битва за перевал?

Всё это было странно.

Лошади взбирались по холму, и впереди медленно вырастали зубчатые башни – массивные стены из песчаника в паутине степного плюща, полукруглые арки и воротные столбы, увенчанные мраморными совами – символом этого места, поднимались вверх по мере того, как карета Дарри приближалась к подъездной аллее.

У самых стен лавандовые поля переливались от утреннего ветра лиловым шёлком, и густой запах цветов накрыл его с головой. Карета протарахтела по каменным плитам и остановилась перед главным входом.

– Обождите тут, сейчас выйдет, – ответил старик, сидевший у ворот.

Надо было ещё пряников купить и кренделей у торговки на площади. Или что там ещё положено детям? Ну хоть куклу какую-нибудь.

Дарри спрыгнул на землю и прошёлся вдоль стены. Вездесущий виноград был и здесь, более крупный, иссиня-чёрный, и он не удержался, снова сорвал кисть.

И сказать сопровождающим, чтобы не ругались при ней. Купить еды в дорогу, яблок, что ли… Зря вчера у настоятельницы не спросил, что нужно.