Кира РАЙТ - Останься. В плену у зверя

Девочка сразу же схватилась за мои пальцы. Часто так делала во сне. Но когда резко вдруг открыла глаза, глядя на меня с недоумением, от неожиданности не сразу нашёлся, что сказать. Зато сонливость схлынула мигом. Сразу же привстал, зашипев сквозь сжатые зубы и пытаясь отодвинуться от неё.

– Не бойся только, – пришлось прочистить горло, чтобы речь была членораздельной.

Но она уже напряглась. Ещё бы, такой сюрприз с утра.

– Я просто пришёл пожелать тебе доброй ночи ещё раз и уснул… Случайно.

Услышал, как бешено стучит её сердце, а пальчики сжимают сильнее моё запястье. Неосознанно. Ну зато не отталкивают.

– Элисса, успокойся, прошу. Я уйду сейчас, если ты скажешь. Ведь прихожу днем и ничего. Ночью то же самое, просто солнца нет. Ничего не изменилось. Я не собирался причинять тебе вред. И вообще ничего делать не собирался, – и это была чистая правда.

Но моя крошка продолжала глубоко дышать и молчать, хотя паники в глазах не было заметно. Либо она её отлично скрывала (только зачем?), либо правда испугалась лишь из-за неожиданности, но сообразив, что это я, успокаивалась понемногу.

– Маленькая, скажи что-то…

Ожидал чего-то плохого, конечно. Не привыкла она видеть меня по утрам в своей постели. Но речь пошла не совсем об этом.

– Дверь же… я закрыла… – она закусила на пару секунд губу, думая, и лишь потом добавила: – Как Вы пришли тогда?

– У меня был ключ, – честно сознался.

А Элисса прищурилась подозрительно. Вот как. Кажется, меня сейчас будут отчитывать, а не пугаться.

– Только у Вас?

– Да. Только у меня.

– А вдруг нет?

– Но в этой части дома и нет никого кроме нас.

– В другой есть…

– Тебе ничего и никто не угрожает. Но я приходил иногда к твоей комнате проверить, всё ли хорошо.

– Приходили?

– Да.

– Каждый день?

– Ну… если честно, да.

Она покачала головой и чуть поджала губки.

– И… никто больше?

– Никто. Тебя же Эмин охраняет. Мне разрешил войти любезно.

Бросила на пса укоризненный взгляд. Тот и хотел бы ей сказать, что я нагло вру сейчас про разрешение (его мнение меня вообще не волновало, а если он и не кидался на меня с укусами, то только потому, что понимал, кто тут сильнее физически и чья это территория), но не мог. К моему счастью.

– Вы говорили, что не приходите, – обняла она себя руками, но уже совсем, ни капли не дрожала, даже скорее обвиняла во лжи.

И нужно отметить, что была почти во всём права, а я продолжал выворачиваться, как получалось.

– Я так думал сначала, а потом просто не стал говорить.

– Зачем?

– Чтобы тебя не пугать…

Элисса посмотрела на свою грудь в вырезе майки, заметив уже заживающие после сегодняшней ночи раны когтей. Но почему-то не накинулась на меня с обвинениями, а опустила глаза и покраснела. Она хоть что-то помнит? Или…

– Вы меня обманывали… А я знала, что это Вы.

Прозвучало с каким-то облегчением от доказательства своей правоты и немного осуждающе. Вроде как, ай-яй-яй, взрослый же оборотень, а так обманываете, нехорошо, Эрнард, нехорошо.

– Я не специально, – ЧТО, БЛЯДЬ, Я ЕЩЁ ЕЙ МОГ СКАЗАТЬ?!

Девочка снова подняла взгляд, рассматривая меня, будто пытаясь понять.

– Что ты хочешь спросить?

– Ничего, – едва различимо и очевидно смущаясь.

Ага, вот что значит это её ничего. Ей стыдно рассказывать мне, что её беспокоит. Я чуть приблизился снова, поправив на себе одеяло, и убрал кудряшку с щеки за ушко.

– Всё хорошо, Элисса?

Кивок.

– Ты уверена?

– Да…

– Хочешь, мы всё обсудим?

– Не-а.

Солгала. Она ХОЧЕТ поговорить об этом. Но не решается.

– Расскажи мне, пожалуйста.

– Что?

На меня смотрели огромные глаза, полные ожидания.

– Тебе понравилось то, что было сегодня ночью? – решился.

Её зрачки расширились, и Элисса сразу же отпрянула.

– Не бойся. Я не собираюсь настаивать на повторении. Просто скажи, понравилось или нет.

Пара отрицательно помотала головой, не глядя. А я вдруг чётко понял, почувствовал – ей понравилось! Но не желает признаваться. А ещё… не понимает, почему ночью ей нравилось, а сейчас она чувствует другое. И если я не хочу свести её с ума, то должен придумать логичное объяснение.

– Это из-за связи. То, что ты ощущаешь. Из-за неё. Я не заставлял тебя. И сам не собирался ничего делать. Но она влияет на нас. Это кажется странным, но избавиться от этого не выйдет. И ещё я совсем ничего не помню. Если ты расскажешь мне, то буду тебе благодарен, – ну одной ложью больше, одной меньше. Быть с ней совсем честным теперь не выйдет.