Мира Брат - Звери Стикса. Часть 1. Контрольная служба «Смерть»

Фауст негодовал – что такого могло случиться, что его сдёрнули с беговой ленты и заставили тащиться в главный корпус. Вызов прислал Волфтейн, куратор первой десятины – десятки близких по своим характеристикам Судей.

Величественная гряда высоких пепельных корпусов администрации Контрольной Службы СМЕРТЬ как всегда терзала острыми шпилями косматые брюшка низких быстрых облаков. Это были гигантские башни–термитники и частично естественные скалы. Тут никогда не бывало хорошей погоды, на этом сером клочке земли, затыкавшем собой устье великой реки Черат. Некоторые традиции со временем становятся законами природы. Остров смерти – Стикс – место, где издревле базируется одна из самых мощных и страшных служб мира (после налоговой академии, конечно), обиталище самых чудовищных, фанатичных и беспощадных воинов. Оно просто не может быть цветущим садом. По всем канонам мифологии, такое место должно быть утыкано острыми скалами, засыпано серым пеплом, а корпуса Службы Контроля Смертности Населения обязательно должны выглядеть, как угрюмые казематы, в стенах которых веками воют грешники. Когда-то, возможно, так оно и было. Но сейчас внутри эти унылые здания были обставлены, как обычные офисы, кабинеты, и тренировочные залы, а выли здесь преимущественно кадеты.

Так или иначе, чтобы попасть из тренировочных корпусов в административные, нужно было пересечь пол острова, пройти несколько юношеских площадок, координационных зданий и миновать столовую. В таком почти хаотичном расположении зданий был смысл: так все части огромной махины постоянно контактируют. Молодняк видит старших, клерки встречаются с исполнителями, начальники – с подчинёнными. Конечно, всё равно формировались отдельные группки, но всё же в общей столовой иногда можно было встретить и светило науки, и главврача, и генерала, и ангела и Судью.

Всё это было прекрасно известно и понятно Фаусту, но сейчас необходимость кивать встречающимся знакомым его раздражала. Он стремительно пересекал общую площадь и мечтал побыстрее оказаться в кабинете Волфтейна.

– Ооооо!! Какие люди!…

Хлоп по плечу. Кивок.

– Смотри–смотри! Это Судья, Фауст Джонатан ЧХЧХЧч…. А его отец КХЧХХх…

Второкурсники на площадке, головы повёрнуты, взгляды жадно отщипывают от него по кусочку. Лучше не смотреть в их сторону вообще.

– Твою мать и нечистую силу! Здорова Фауст, давно не виделись!

Кивок, взгляд мимо масленого бородатого лица.

– Ты не занят? Может, посидим…

– Не сейчас.

Ускорить шаг, смотреть под ноги. Бесит.

– Прива, Фаусто! – сверкающая улыбка, зализанные чёрные волосы, цепкие тёмные глаза. – Как квалификация?

Кивок, махнуть рукой. Лёгкая дверь, наконец-то столовая. Длинный зал буфета, уставленный большими столами. На стенах развешаны мотивационные плакаты и девизы различных отделов КС-СМЕРТЬ: «Смерть несправедлива, неумолима и неизбежна», «Кому умирать – тому не миновать», «Мойте руки перед едой» и ещё с десяток тому подобного. Взгляды. Смотреть вперёд, не замедляться.

Кивок навстречу, пронизывающий ледяной укол в затылке. Шипящий голос туманом разливается прямо в ушах.

– Рад видеть тебя среди живых, Фауст.

Приветствие Судей. По сердцу мазнуло теплом. Встреча взглядами – тьма против тьмы, улыбка.

– Взаимно, Брат.

Полегчало.

Лестница. Шестой этаж. Он практически вломился в зал общей координационной работы и, сметая всё, что не успевало уворачиваться, понёсся насквозь к кабинетам кураторов.

– Здорова!

– Привет, Судья.

– Ой, здравствуйте…

– Приветствую….

Хлопки, кивки, взгляды в спину, смотреть мимо. Внутри снова стало душно и гадко.

Удар в плечо. Посыпались какие-то бумажки, расстилаясь по полу.

– Ээээ! Ну какого чёрта, придурок!?

Из горла чуть не вырвался рык.

«Смотреть надо, куда идёшь!».

– Цыц! Щенок! Послужи сначала с его, а потом будешь чёрта вспоминать! – кто-то дал незадачливому курьеру лёгкий воспитательный подзатыльник, но это было уже позади.

Он практически ворвался в кабинет куратора, не скрывая ни своей спешки, ни раздражения. Волфтейн сидел на углу стола, скрестив на груди могучие руки, и хмуро выговаривал какую-то длинноногую девицу, утонувшую в кресле напротив.

– Стучаться надо, офицер, а не вламываться, – пробасил начальник и нахмурился пуще прежнего.

– Зачем звал, Марк?

Волфтейн покачал головой, обречённо вздохнул и неохотно отправился в своё кресло во главе массивного дубового стола.