Софи Баунт - Душа без признаков жизни

– Тогда давай выпьем за новоиспеченную дружбу. – Марлин сделала глоток вина. – Одиночество сводит с ума. А еще… я рада, что ты прислушиваешься к моему мнению.

– Муж тебя не слушал?

– На любой мой аргумент следовала фраза: «Кто тебе это внушил?» – проговорила она, нарочито изображая деловой тон Феликса. – Мне кажется, он даже не предполагал, что у меня могут быть самостоятельно сформированные мысли.

– Видимо, муж считал тебя… м-м-м, как бы сказать… – после короткой паузы Андриан цокнул языком, – маленькой девочкой.

Марлин лучезарно рассмеялась.

– О да! Он не считал, что я еще молодая и глупая, а говорил напрямую. В лоб, – она весело ткнула пальцем между бровей Андриана.

Они со звоном чокнулись и одновременно осушили бокалы.

Феликс покоробился. Он никогда не задумывался над тем, что Марлин обижается на его слова. Разница в их возрасте составляла двенадцать лет, и казалось само собой разумеющимся, что она не смыслит в жизни, как он – взрослый, успешный мужчина. Что она могла знать в свои годы о том, как надо поступать? Он заботился о ней. Вот и всё. Не нужно было ей думать о решении проблем. Да и работать тоже. Она хотела добиться чего-то, и он это уважал. Но, что для Марлин лучше – решал сам. И ее устраивало. Устраивало, что он несет ответственность за них обоих и не дает повода усомниться в правильности его решений, и не любил, когда кто-то пытается поселить в голове жены извращенные суждения.

Раздалось мерное постукивание по стеклу, словно маленьким когтем. Источником оказался зеленый попугай, который стучал клювом по окну.

Андриан подпрыгнул от неожиданности. Марлин захихикала:

– Крис завела попугая.

Птица перестала рваться сквозь невидимый барьер, шустро просеменила по подоконнику и вцепилась лапами в жердочку, торчащую, как кошачья когтеточка. Не горизонтально, а вертикально.

Попугай стал крутиться на ней, как на шесте, держась двумя лапками.

– Попугай-стриптизер – горе в семье, – хохотнул Андриан. – Кстати говоря, ночные кошмары Крис еще преследуют?

Марлин побледнела.

– Да… – упавшим голосом протянула она. – И крики по ночам… каждый раз просыпается в холодном поту.

– Что ей снится?

– Говорит, что кошмары о монстрах, но… – Марлин прикусила губу. – Думаю, лжет.

Андриан с интересом наклонил голову набок.

– У детей такое бывает, – успокоил он и взял ее ладони. – Не говори мне, что ты в чём-то себя винишь.

– Зря я взялась за воспитание подростка, – проскулила Марлин, потупив серые глаза: в подавленном состоянии они напоминали набухшие мраком небеса. Под стать сегодняшней погоде. – Крис всем видом показывает, что я ей не нужна. Конечно, она не скажет напрямую, но намеки могу заметить… И она права. Это мне всегда кто-то был нужен… это я всегда в ком-то нуждалась.

– Поверь, ты нужна Крис, – прошептал Андриан, понижая голос. Его пальцы двинулись вниз по ее скуле, спустились по шее. – И не только ей.

Щеки Марлин вспыхнули розовым цветом. Она медленно заправила за ухо выпавший из прически белокурый локон.

– Ты нужна мне, – продолжил Андриан, за талию притянул ее к себе и взял за подбородок, заставляя посмотреть в потемневшие от желания малахитовые глаза. – К тому же… после нашей встречи мои ночи не обходятся без мыслей о тебе, – с иронией закончил он.

Марлин долго молчала, но потом потянулась к губам убийцы.

У Андриана забегал взгляд. К изумлению Феликса, парень отстранился и свободной рукой прижал голову Марлин к своей груди. В недоумении она захлопала ресницами и нахмурила брови, пока Андриан поверх ее макушки устремил взор на сад.

Лицо его казалось обеспокоенным, словно внутри он борется сам с собой.

Небо вспорола бело-синяя молния, осветив чернильные пучки облаков, под тяжестью воды оно будто опустилось.

По округе прокатился гром.

Феликс встрепенулся. Слезы небосвода одна за другой посыпались с неба. С крыши полилась вода, омывая соты серого плитняка. Марлин молчаливо смотрела вдаль, но Андриан теперь смотрел лишь на нее. Она поправила непослушную прядь и кивком предложила отправиться в дом.

Они ушли. Скрылись за дверьми, в которые Феликс больше никогда не войдет хозяином. Окна закрыты. Внутрь не пробраться. Если Андриан хочет ее убить – момент идеальный.

Яркий свет разрезал ночную тьму.

Феликс запрещал себе засыпать, но в итоге задремал на заборе, обложенном серицитом: природный камень, точно лещ, сменил с возрастом чешую сероватого цвета на темную окраску, превратился в бурый с золотым отливом.