Юлия Герман - Рабыня Смерти

– При жизни ты задавала столько же вопросов? – он достал из кармана портсигар и прикурил сигарету.

Портсигар? Серьезно? В каком веке он живет?

– Если не нравятся мои вопросы, может, тогда сам всё расскажешь, и покончим с этим? – фыркнула, рассматривая своего собеседника.

У него была весьма приятная внешность, даже, можно сказать, привлекательная. Будь я жива, обязательно обратила внимание на него, увидев на улице. Светлые локоны, закрывающие уши, были в легком беспорядке. Возможно это их естественное состояние или же следствие холодного ветра. Его глаза сначала показались мне зелеными, но при более внимательном рассмотрении было видно, что внутренняя часть радужки серая. На вид около тридцати пяти лет: у более молодых людей не бывает таких лучиков вокруг глаз. Хотя за те десять минут, что я его знаю, он ни на секунду не перестал ухмыляться. И таких очаровательных ямочек на щеках, покрытых темной щетиной, я, пожалуй, не видела при жизни. По крайней мере, у парней.

– Насмотрелась? – выдохнул дым мой собеседник.

– Вполне. Теперь, может, уже начнешь свой рассказ, Проводник? – сделала акцент на последнем слове. Терять мне всё равно было нечего.

– Меня зовут Илиодор. Можешь называть меня просто Дор. Я проводник для заблудших душ, таких как ты. Как я уже сказал, я не дух, но и не человек. Да, я могу пользоваться всем тем, чем пользуются обычные смертные, но, в то же время, мне доступно гораздо больше, – он снова сделал затяжку и положил руки на стол. – Моя задача – помочь тебе выбрать, где ты хочешь быть и кем.

Я жадно ловила каждое сказанное им слово Перспектива остаться неприкаянной душой на веки вечные меня совершенно не прельщала, поэтому, чтобы он не предложил, это было для меня желаннее того состояния, в котором я находилась.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Не радуйся так, – с его лица мгновенно сошла дурацкая усмешка. – Стать человеком ты все равно никогда не сможешь. К сожалению – для тебя и к счастью – для нас, ты была убита не тем способом, после которого попадают в загробный мир и отбывают там свою вечность.

– И что особенного было в моей смерти? – из всего сказанного Дором я поняла, что вариант с отбытием моей души в ад отпадает.

Несколько секунд он молча рассматривал меня, после чего шумно выдохнул дым, не сводя с меня глаз.

– Ты помнишь, как умерла?

– Конечно. С момента смерти это снова и снова прокручивается в памяти.

Воспоминания о последних часах жизни яркой картинкой пронеслись передо мной.

– И ты считаешь, что это нормально, когда во время секса у тебя из груди вырывают сердце?

– Начнем с того, что я не считаю нормальным вырывание сердца в любом случае.

– Ты помнишь, о чем ты говорила со своим убийцей?

Мне совершенно не нравился его серьезный взгляд, лучше бы он по-прежнему ухмылялся:

– Ты думаешь, мы с ним много разговаривали? У нас было занятие поинтереснее, несмотря на вызов, прозвучавший в моих словах, сейчас наверняка мои щеки пылали бы алым, если бы я всё еще могла краснеть.

Дор громко рассмеялся, стряхивая пепел с сигареты:

– А ты мне нравишься! Обычно души на твоем месте проклинают своих убийц, а ты вспоминаешь только приятную часть, – он махнул головой, словно не веря, что такое возможно. – И всё же, того, что произошло, не могло бы случиться, если у вас не состоялась сделка. Что ты ему обещала?

И снова смех сменился совершенно твердым тоном, с которым не хочется шутить.

– Ну-у-у… – вспоминать о том, как я умоляла его взять меня, было совсем не стыдно: это был действительно лучший секс в моей жизни, но и признаваться совершенно незнакомому субъекту в своей испорченности казалось немного чересчур. – Я обещала ему отдать себя всю, – решившись, выпалила на одном дыхании.

– Сколько раз ты ему это пообещала?

– Не меньше трёх, – безумные мысли стали сменять одна другую. Я подалась вперед, чтобы наконец получить ответ на вопрос, на который и не рассчитывала услышать объяснения. – Кто он, чёрт возьми?

– В нашем мире мы называем таких, как он, Охотниками за душами. Он выбирает заблудшую душу и после троекратного согласия забирает её для нашего Господина. Так что, плохие новости, детка, ты сама продалась, и теперь твоя душонка принадлежит моему Хозяину.

Конечно, подозрения в том, что я сама накосячила не покидали меня, но чтобы на столько! Это было выше моего понимания.

– И что теперь? – кажется, это был первый разумный вопрос за всю нашу беседу.