Александра Бессмертных - Жена морского дьявола

Мать Эриники умерла, когда малышке почти исполнилось два года. Молодую женщину в самом расцвете сил поразила неизвестная страшная болезнь, и мать Ники сгорела за три дня. Все эти сутки девочку не пускали, опасаясь, что хозяйка поместья заберет с собой в могилу и дочь. Но лекари установили, что хворь баронессы не заразна и на смертном одре им с Никой позволили повидаться.

– Будь сильной, моя принцесса… Вырасти настоящей красавицей и умницей, – напутствовала Аурелия, слабо прижимая к себе кроху, а Эриника обнимала мать в ответ и радовалась, ведь она наконец рядом.

Вымученная улыбка сгладила нездоровые черты лица женщины. Аурелия гладила волнистые вечно непослушные русые волосы Ники, отливающие в вечерних лучах солнца розовым перламутром. Жалела, что ей так рано придется уйти.

– Надеюсь, твоя любовь не будет так же слепа, как моя. Ты сможешь прожить долгую счастливую жизнь. Я вот не смогла…

Это были последние слова матери, которые довелось услышать Нике, но она ещё не понимала значения всех этих слов. Бабушка напомнит ей о них позже, когда малышка немного подрастёт. В полночь Аурелия отправилась в Незримый мир духов, болезнь до дна высосала колодец её дара.

Нику воспитывал отец. Но барон мало уделял времени дочери вынужденный вести управленческие дела, в основном она находилась на попечительстве нянечек. Как только отошёл годовой траур, в дом вошла новая хозяйка. Мегера каких ещё поискать.

С Никой у них не заладилось с первых дней. Леди Карнель едва переступив порог поместья, сморщила милое личико и окинула вышедшую поприветствовать её падчерицу презрительным взглядом:

– Дорогой Чарльз, а это что ещё за приживалка?

– …Кара, это моя дочь. Наследница династии. Прошу относиться к ней с должным уважением. – Сделал замечание на выходку новоиспеченной супруги отец.

Барон любил дочь, она была похожа на первую жену, как две капли воды. Но из чувства вины перед Аурелией барон мало уделял времени дочери, отмахиваясь кучей неотложных дел и забот. Через год после женитьбы у Чарльза родилась ещё одна дочь Лиана. Барон с трепетом ожидал рождения наследника, а на свет появилась ещё одна дочь.

При отце Карнель вела себя с Никой тише мыши, разговаривала уважительно и даже чуточку ласково, но как только супруг удалялся по делам, мачеха превращалась в шипящую змеюку.

Постоянно ругала, отчитывала: то Эриника одета не так, то причёска не подходит, то дергала её по различным поручениям, словно девочка не законнорождённая дочь барона, а бастард. Или вовсе прислуга здесь. Подросшая Ника даже думала, что мачеха приворожила отца и теперь вертит им как пожелает. Девочка не жаловалась, если вовремя замечали, её защищали нянечки.

Когда Ника из угловатого подростка превратилась в красавицу, округлилась фигурка в нужных местах и появилась миловидность в чертах лица, то придирки мачехи обострились. Младшую дочь барон слишком любил и баловал, и за проступки Лианы всегда доставалось старшей.

– Эриника, ты – прямая наследница рода Веренборг. Ты обязана с гордостью носить великое имя предков, быть умной, рассудительной и целомудренной. И не уходить от ответственности, отвечать за свои проступки.

– Отец, но я… – поначалу Ника ещё пыталась возражать на несправедливые обвинения в свой адрес, но барон хмуро выслушивал объяснения и делал строгое лицо, грозил указательным пальцем и отрезал:

– Напакостила, будь добра держать ответ!

В такие мгновения Ника поджимала губы от несправедливости. Сдерживая слёзы, с достоинством выдерживала наказания, а затем убегала к Дианне, где уже позволяла себе выплакать на коленях старушки скопившуюся горечь обиды. Пожилая женщина утешительно гладила правнучку по голове, шептала ласковые слова, перебирая в пальцах русые косы.

– Терпи, моя милая, однажды ты покинешь отчий дом и столкнешься с новыми, более суровыми испытаниями. Но только от твоего выбора будет зависеть, как сложится твоя жизнь.

Говорила пра так уверенно, будто действительно знала, что случится наперед.

– Стану ли я счастливой, как наказывала матушка? – Спрашивала Ника, затаив дыхание и заглядывая в потускневшие от слепоты глаза пожилой женщины.

– Да, Ника, – отзывалась пра. – Таков удел женщин нашего рода. Вырастешь – и жрец посвятит тебя во все подробности, а пока поспи, незачем забивать прелестную головку тяготами рода.

И Ника засыпала под шепот прабабки о легенде дьявола из тумана.