Оксана Чернышова - Ночная Фурия

– На вас слишком много одежды, капитан, – проворковала прелестница. И запустила свой пальчик между набухших от желания, сочащихся влагой складочек.

Девушка, выпятив губы и выгнувшись в пояснице, застонала. А я поморщился от выставленных на показ прелестей. Никогда не любил доступных женщин. Которых драли все, кому не лень, и в хвост и в гриву. А потом эти девицы предлагали себя как самый вкусный десерт. Девушки громко смеялись и нисколько не смущались своего внешнего вида.

– Я слышал, Сержио, у вас вечеринка. Решил заглянуть на огонёк. Ваш папенька очень за вас переживал, да и маменька тоже. Не успели они отбыть, как у вас гостей полон дом. И веселье в разгаре.

– Полно вам, мой друг. Я отмечаю их отбытие. На сухую, знаете ли, дорога будет долгой и трудной. Люди, они уже пожилые, забыли, как это – веселиться. И вообще, я искренне хочу, чтобы родители как можно быстрее добрались до места отдыха. И позабыли о своём любимом сыне. Удивлён, Картер, что вы их не сопровождаете. Я настаивал, чтобы карету с родителями охраняли самые лучшие. Очевидно, я ошибся, и вы не входите в число лучших? – я зарычал, а Сержио заливисто засмеялся.

У меня было огромное желание вцепиться зубами в глотку никчёмному оборотню. Забывшему, что такое честь и достоинство. Я с трудом сдерживал своего зверя, рвущегося наружу. Глаза застлала красная пелена. Мой хмель уже прошёл. Из организма оборотня очень быстро выветривается алкоголь. Я видел, что Сержио после моего рыка заметно протрезвел. Хозяин дома смотрел на меня уже более осмысленно.

– Ладно, не обижайтесь, друг мой. Выпивки и девок на всех хватит. Я приношу вам свои извинения за слетевшие с языка грубости. Видимо, вино в голову ударило. Раз уж пришли, идёмте, а то представление пропустите. Сегодня выступают девушки-акробатки. Есть на что посмотреть. Обожаю гибких девиц. Они так хрупки, но выполняют такие сложные трюки. Не могу пропустить такое зрелище. А как в постели хороши. М-м-м… Скажите, Картер, вы когда-нибудь имели акробатку? По вашим глазам вижу, что нет. Многое пропустили, мой друг. Многое пропустили, – Сержио знал, что я его не трону. Он был вторым любимым сыном герцога.

Сказав это, хозяин дома двинулся к залу. Я пару раз глубоко вздохнул и втянул в себя вмиг отросшие когти. Войдя следом за Сержио, остановился на пороге настежь распахнутых дверей.

Картер

Сержио, войдя в комнату, скинул с себя халат, под которым, как я и думал, ничего не было. Нельзя принять массивные золотые перстни на его пальцах за одежду. В комнате находилось человек двадцать раздетых мужиков, и на каждом висело по две-три полуголых девицы.

На импровизированной сцене выступали девушки-акробатки в чёрных облегающих тело костюмах. Всюду по полу были разбросаны яркие подушки. Стояли низкие столики с закусками и напитками.

Многие мужчины придавались с куртизанками любовным утехам. Молодые оборотни соревновались с другими самцами в выносливости. Делались ставки, кто искуснее в любовных забегах. В воздухе стоял густой специфический запах секса и благовоний. Несмотря на богатое убранство помещения, всё это мне напомнило притон. Золото, шёлк и самоцветы украшали стены комнаты. Если в притонах это были дешёвые подделки, то тут чувствовался размах и наличие огромных денег.

Герцогский сынок на время отсутствия родителей решил из своего благочестивого дома устроить бордель. Но не мне ему рассказывать о нормах поведения в светском обществе. Так что и пытаться не стал. Всё своё обоняние и внимание пустил на то, чтобы найти ту, которой тут делать было нечего.

Потянув носом воздух, принюхался к стоявшим в комнате густым ароматам и не нашёл то, что искал. Среди раздетых девиц Мэдисон не было. Возможно, я ошибся? И запах бывшей невесты мне почудился спьяну?

– Картер, дружище, – не стал поправлять вельможу и напоминать, что я тут никому не друг, – присоединяйтесь к нам. Тут столько вкусного! – это был голос закадычного друга Сержио.

Барон фон Ричард Уизли был пьян и гол. Мужчина громко смеялся и икал. На нём висели две полуголые прелестницы. Девушки, вторя барону, громко хихикая, гладили волосатый торс Ричарда. Несмотря на волосатость, барон хорошо слажен и имел весомый аргумент, который располагался между ног. Боги Ричарда не обделили мужским достоинством. Но, к сожалению, ума ему не дали. Бабник и прожигатель чужих денег, барон пользовался у богатых вдовушек популярностью. За проведённые с ним ночи они неплохо ему платили. Вельможа считал себя повесой и дамским угодником и никогда не отказывался от подарков, преподносимых ему женщинами. Выпивка, карты, доступные девицы – вот и все его увлечения. И несмотря на всё это, он был прекрасным фехтовальщиком.