Оксана Чернышова - Ночная Фурия

– И? Что обнаружили? – хмуро спросил у брата.

– Картер, она отправилась по реке. Можешь себе это представить? Чтобы Мэди отправилась по воде. Да её же безбожно укачивает, и она не умеет плавать. Это просто немыслимо! – с этим я не мог не согласиться.

Не стал спрашивать, откуда братец столько знает подробностей о Мэдисон. Бывшая невеста с братом были близки. За то время, пока мы были с ней вместе, они хорошо сдружились. А дружба зачастую порождает не только привязанность, но и юношескую любовь.

За то время, которое Вольф провёл на службе у короля, братец возмужал и стал мужчиной. Женщины рядом с ним млели. Постоянные физические нагрузки и тренировки сделали его сильным, выносливым и достойным противником. Ему в этом году исполнилось двадцать лет. Брат вошёл в пору, когда юноша становится мужчиной.

– Отец прислал мне письмо, – брат был явно расстроен.

Я примерно предполагал, о чём пойдёт речь. Брату было двадцать, и ему уже пора думать о жене и детях. Вольфу благополучно удавалось увиливать от этих обязательств в связи с возрастом и с королевской службой. Но мы оба знали, что так долго продолжаться не может. Через пару лет ему придётся принять предложение о продлении рода.

Уверен, брата пугала мысль о том, что женщина, за которую он будет нести ответственность, побывает в постели короля и родит Вольфу первенца от монарха. При условии, конечно, если новобрачная выживет в объятьях короля. Это многих мужчин останавливало заключать брак, но не всех, конечно же. Награда монарха была ярче, чем слёзы и жизнь несчастных девиц.

– Дай угадаю, папенька составил список претенденток на твою руку и сердце, братец? – невесело ухмыльнулся. – Отец и мне его присылал. Но я же не ты, на тебе больше ответственности.

– Ты это знал, да? – голос брата стал хриплым. – Он же их, они же потом… Я такое слышал от парней, волосы дыбом становятся. Как такое наша мать пережила? Не понимаю.

– Думаешь, почему я оставил Мэди у алтаря? Почему оставил ту, которую так сильно любил? – сжал кулаки и отвернулся от брата.

– Но она же знала, что хотел от вас король Картер, и всё равно решила выйти за тебя замуж.

– Я не хотел видеть её растерзанное тело, Вольф. Думаешь, я не знал, что она задумала? У неё было несколько вариантов, и ни один не заканчивался её жизнью. Либо кто-то умирал, либо покрывался позором наш с тобой род. Я прежде всего старший брат и должен думать не о себе и своём счастье. А об отце, сёстрах, тебе. Мои чувства – её чувства. Мы это переживём. А вот жизнь сестёр, жизнь Мэди, твою я пережить не смог бы. Король приказал. Я следую приказам, и всё! Он вожак стаи! Не ты, не я. Я не настолько силен, чтобы бросить ему вызов. Я сделал, что должен был.

– Мне жаль, брат, очень жаль. Но я не собираюсь жениться, пока у власти Хенри. Я никогда не женюсь. Да и, по правде говоря, не хочу. Я после этого не смогу смотреть ей в глаза.

– Кому ей? – по моему телу прошла дрожь.

– Ты знаешь, – голос брата дрогнул. Он поёжился от исходящей от меня силы и отступил на шаг.

– Что? Мэди и тебе голову вскружила, да? – в голосе моём звучала ярость. Это было опасно. Зверь слишком близко находился к поверхности. И всё же не мог оставаться. – Ты думал, я не видел, как ты сорвал с её губ поцелуй на маскараде год назад? И она приняла его, смеясь, – я зло повернулся. Вольф стоял в паре шагов от меня. – И что? Она дала тебе, Вольф, дала? Как она тебе в постели? Будем теперь делиться впечатлениями, братец?

Я не стал останавливать брата. Его кулак соприкоснулся с моим лицом. Перстень на его пальце вскрыл мою щёку, и первые капли крови упали на землю.

– Щенок, я тебя убью. Говори, что ты ей сказал, раз она из города слиняла? – я схватил Вольфа за грудки, и наши силы схлестнулись друг с другом.

Картер

Скорей всего, мы поубивали бы друг друга, если бы нас не разняла охрана, патрулирующая стену. Мой правый глаз заплыл, порез на щеке саднил, но злость потихоньку начала отступать. У Вольфа была рассечена губа, оторванный рукав камзола валялся на земле. Глаза брата застилал кровавый туман. Он на меня скалился.

– Остыньте! Эй, вы чего сцепились? – к нам подошёл Гард. Он один из лучших следопытов в нашем отряде.

Рядом с ним стоял его друг Барт. Ребята словно были день и ночь. Один смуглый, черноволосый, а другой светлокожий со светлыми волосами. Гард – весельчак-повеса, а Барт – угрюмый и тихий оборотень.

Гард, коротко, как и я, подстриженный, темноволосый. Рубаха-парень. Высокий, мускулистый, хорошо сложенный. С большими тёмно-карими глазами и чёрными пушистыми, как у девчонки, ресницами. Женщины липни к нему, словно мухи на г… Или это были пчёлы и цветы? Даже и не знаю…