Ирина Варавская - Марионетка Тьмы 3. Танец с оборотнем

Я с трудом продралась сквозь кусты и почти вылетела на широкую и пыльную грунтовую дорогу. И прямо под копыта гнедой лошади, которая так шарахнулась от меня, что едва не сбросила приснувшего в седле парня. Тот огрел животину плеткой, даже не просыпаясь, и, прибавив ходу, скрылся за поворотом. Я размахала рукой пыльный след, откашлялась и побрела следом. А там оказался двухэтажный каменный дом, скорее всего, та самая железнодорожная станция. С одного бока к ней лепился навес откуда припахивало навозом, с другого сидели две сморщенные смуглые бабки в кружевных платочках с чем-то на продажу. Больше вокруг не было ни души. При виде меня местные жительницы треснулись платочками и зашушукались, не слишком заботясь, что я их услышу.

– Срамотища-то какая, тьфу! Совсем девка бесстыжая! Рази ж можно так ноги выставлять? А каблуки-то, каблуки, еле ноги по земле волочить!

Я посмотрела свое платье. Ну, короткое, ну мини. И на утепленные дизайнерские сапожки на шпильке. Очень даже в духе бьёрсгардской моды, но в здешний колорит я, конечно, не вписывалась. Ну это пока. Вот доберусь в какое-нибудь менее сельское местечко, так сразу же и отправлюсь по магазинам. Сливаться с местностью.

– В графском борделе в Овьерро, храните нас Святые, говорят, опять девка померла. Видать, очередную себе из столицы-то и заказали. Вишь, приперлась!

– И вам здрасьте, – улыбнулась я и пристроила чемодан рядом со старыми сплетницами.

– Здравствуй, милая, – расплылась в улыбке одна.

– Яблочки, мандаринки, орешки, – забубнила другая, любовно поправляя товар, разложенный на низком столике поверх чистой тряпицы.

– Да нет, спасибо, – отказалась я поддерживать местный малый бизнес. – Далеко ли до ближайшего населенного пункта? Ну, чтоб народу побольше и с некромантом.

Бабки переглянулись и синхронно осенили себя обережными знаками.

– А зачем тебе некромант?

– Дело есть. Ну, так что, есть тут такое?

– Нет, милая, ни одного, – сказала одна и пнула под столом раскрывшую было рот товарку. – Все деревеньки малые. Отродясь в них таких злодеев не привечали.

– А где, говорите, тут бордель имеется? – спросила я, невзначай запуская пальцы в стакан с орешками.

– Так это в Овьерро, – закивали бабки. – Сорок верст будет по той вон дороге.

Я скосила глаза в указанном направлении и сразу начала ощущать, как ноги растираются в мозоли.

– Ну а транспорт тут у вас какой ходит? Рейсовый автобус, я не знаю…

– Телега какая, что ли? Кого ж в ту сторону нелегкая понесет, да еще перед сиестою? Может, вечером, а так… Купи мандаринку, красавица!

Я нагло взяла из корзинки самую крупную мандарину, быстро очистила от кожуры и сунула в рот пару долек. Сладкий сок живо напомнил, что пора бы и поесть. Все-таки столько времени без нормальной еды.

– Да ты в контору-то зайди. Вчера купец лошадей менял. Может, животина какая у них и застоялась, – посоветовала хозяйка мандарин, умильно наблюдая за дегустацией продукта. – Всего полсребра. Своими ручками собирала, спины не жалея…

Я посмотрела в сторону предположительной конюшни. Откуда, вкупе с ароматами, доносился гнусавый храп. Представила конструкцию из себя и лошади и сглотнула. Это же Средневековье какое-то!

– Не, кислые они у вас! Вот разве яблочко попробовать…

– Э, нет, деточка! – Вторая бабка прикрыла рукой живописную кучку. – Чистый уксус! Только гусю в брюхо и сгодятся!

– Да? – огорчилась я. – А я только хотела денежку достать…

– Вот те, с краю, чистый мед, – тут же нашлась торговка, но я уже шла к стеклянной двери с табличкой "Открыто".

– Ты только глянь на нее, козу инопещерную, мандаринки ей кислые, – послышалось вслед. – Да я когда их через забор у сеньора Эссы рвала, мало не десяток в рот перетаскала и не заметила! Э, а ты Чернушку-то мою давно видела?

– А зачем это ты меня пинать вздумала?! Я чай не семнадцать весен прожила, чтобы меня тут разные учили. И послала бы ее по назначению. Сама просится.

Я задержалась на пороге, надеясь на получение полезной информации.

– А нечего почем зря языком чесать с кем ни попадя. Вчера внучка прибегала и такое рассказа-а-ала про нашего графа… – Тут рассказчица увидела мое столпотворение и сменила тему повествования: – Не будет в эту годину хорошего урожаю на брюкву. Как есть не будет. Что делать-то будем?

– Да на что она тебе сдалась брюква-то?

Я усмехнулась и таки зашла. Внутри было сумрачно и прохладно. Единственный солнечный луч протиснулся между ставнями, проскочил мимо видавшей и лучшие времена стойки и уперся в серую стену. Повисшие в нем пылинки исполнили с моим появлением мудреный вальс и разлетелись кто куда. В тишине было слышно, как по углам скребутся мыши. Во всяком случае, пахло здесь именно ими. Я щелкнула пальцем по серебряному звоночку, но выдавить из оповестительного устройства хотя бы один жидкий "дзиньк" не получилось.