Наташа Эвс - Проклятие Рейнстронга

Мое сердце сжалось, к горлу подкатил ком, как же больно оказалось покидать это странное поместье, но еще труднее было расстаться с угрюмым брюнетом, который завладел моим сердцем, кажется, навсегда. Отвернувшись, я ускорила шаг и сказала себе: «Иди! У тебя есть еще одна жизнь, там остались дела».

Пройдя какое-то время, я остановилась и оглянулась. Горизонт встречал восходящим солнцем, начинался новый день. Почему-то стало очень тоскливо, но я глубоко вздохнула и продолжила путь домой.

– Что ты делаешь?! – сокрушался Александр. – Объясни, что тобой движет?

– А что движет тобой? – Владимир пристально посмотрел на брата. – Это ревность? Зависть?

– О, Боже! – Александр вскинул руки. – Причем тут зависть? Ты намеренно рушишь наши планы? Что с тобой? Ты потерял голову!

Владимир отвел глаза.

– Тебе меня никогда не понять. Судьба подарила мне каплю счастья, и я осмелился взять ее. То, о чем даже мечтать не смел…

– Ты не должен себя так вести, Влад, возьми себя в руки!

– По-твоему, я должен избегать ее? И каждый раз, когда она окажется рядом – отталкивать?

– Ты пошел у нее на поводу, не нужно с ней играть. Что ты можешь дать ей? Что ты можешь дать нам всем? – Александр подошел к брату и с укором посмотрел ему в глаза. – По приданию Виктория должна родить мне сына…

– Да, и потом умереть, – продолжил Владимир.

– Мы все чем-то жертвуем. Будущий ребенок – спасение рода Фаерблэков.

Младший брюнет покачал головой:

– Ты стал очень черствым. Ты говорил, что любишь ее, но это неправда. Тебе наплевать на Викторию.

– Брат, – выдохнул Александр, – мы оба знаем, что это единственный выход. Вики отдаст свою жизнь за то, чтобы наш род продолжился, за то, чтобы снять проклятие Рейнстронга. И только два человека могут это сделать: я и она. Слышишь? Я и она. Все наши потомки будут боготворить эту женщину, и память о ней станет передаваться из поколения в поколение. Ты единственный хочешь прервать связь. Поверь, если бы мне ради этого нужно было отдать свою жизнь – я бы отдал.

Владимир опустил голову, со скорбью глядя в пол.

– Мне очень тяжело это слышать, – хрипло произнес он. – Лучше бы ты взял топор и разрубил меня пополам… Как я могу отталкивать ее? Где буду прятаться от ее глаз? Куда мне бежать от ее слов? Я бы предпочел умереть. Зачем вы спасли меня в прошлый раз? Я только мешаю вам и всему роду Фаерблэков. Я лишний элемент, ошибка природы, усмешка судьбы… Не человек. У меня нет права иметь детей. Я не имею права быть любимым. Я даже не имею права любить…

Александр развел руками.

– Владимир, брат, мне, как и тебе, тяжело слышать такие вещи. Мне дорога эта девушка. С первой же встречи я проникся к ней чувствами. Но давай будем думать более шире, более дальше, чем мы с тобой. Мы должны думать о будущем. Пожалуйста, будь сильнее, не мешай сбыться пророчеству. Весь наш род ждал этого веками. Переступи через свое эго…

– Ты так и не понял меня, – сухо перебил брата Владимир. – И никогда не поймешь.

Он хмуро посмотрел в глаза Александра и ушел, оборвав разговор.

Вернувшись домой, я работала день и ночь, старалась поглотить себя заказами, заглушить память, переключить сознание.

Восемь картин поддались мне с легкостью. Остались два пейзажа и натюрморт. Пытаясь меньше спать, я пила огромные дозы кофе, и через неделю усталость дала о себе знать. Я опрокинула на себя коробку с масляными красками и, схватив тряпку, стала оттирать руки, пока взгляд не упал на браслет из черных камней. Владимир отдал мне часть себя, и в случае опасности он пойдет на зов крови, он придет ко мне. Как это все странно и непонятно. Как много зачем и почему.

Шагнув в ванную, я включила кран и устало посмотрела на свое отражение в зеркале. Почему это случилось со мной? Для чего? И самое главное: как мне с этим жить?

Я нагружала свой мозг, отвлекала себя, как могла, отводила на сон минимум времени, чтобы позже отключиться без памяти, без возможности вспоминать Владимира Фаерблэка. Но мое сердце ныло, не переставая, моя рана в душе еще больше кровоточила. Я обманывала сама себя, но не могла его забыть. Да и зачем? Он словно моя родственная душа. Но что мне делать дальше? Мы живем в разных местах и даже, кажется, в разных мирах. Фаерблэки выглядят не как все, одеваются странно, ведут себя необычно. Кто они? Их существование, будто сон, в который я попала случайно, но с началом нового дня наступает пробуждение, и реальность этой семьи рассеивается вместе с ночной мглой.