Елена Пронина - Ты нужен мне, Дракон!

– Миша умный мальчик, очень внимательный, с хорошей памятью, отлично развитой логикой, – начанаю я с положительных характеристик, чтобы сгладить последующие негативные наблюдения. – Однако он никогда не смеется, даже не улыбается, никому не сочувствует, и он злопамятный, мстительный.

– С чего это Вы взяли, что Миша лишен эмпатии и чувства юмора? – по-своему истолковывает мои слова отец мальчика. – Вы залезли ему в голову?

– Можно сказать и так, – отвечаю, имея в виду, что провела серию тестов и примерно выяснила, что у ребенка в голове.

– Я так и думал, – глаза мужчины сверкают ледяной молнией, и мне реально становится зябко. – Еще одна попытка хоть краем глаза заглянуть в мозги моего сына, и я уничтожу Вас.

Я вздрагиваю. Мужчина явно не сомневается в существовании телепатии и в том, что я ею обладаю. Сердце колотится, как бешенное. Колени дрожат. Я ничего не успеваю ответить, как между мной и отцом Миши возникает Мирослав.

– Сейчас Вы извинитесь перед моей мамой и выйдите! – Мир говорит тихо, но властно – так, как будто привык, что ему все подчиняются. Не знаю, кто больше поражен поступком мальчика: я или странный родитель. Повисает тишина.

– Поговорим в другой раз, – наконец-то процеживает сквозь зубы мужчина и, развернувшись, выходит.

Я опускаюсь в кресло, меня колотит озноб.

– Не бойся, мамочка, – обнимает меня за плечи девятилетний Мирослав. – Я не дам тебя в обиду. Если это и есть ледяной человек, которого все боятся, то я смогу тебя от него защитить. Он боится меня, я это почувствовал.

Удивительно, но Мир прав: смутивший меня взрослый мужчина покинул поле боя сразу же, как только мальчик продемонстрировал свою мощь. Я имею в виду ментальную силу. И я даже не подозревала до этого, что мой сын настолько силен. Боже, ну, разумеется, он не от Ефима, а от Дракона!

Мне очень надо видеть Ефима, говорить с ним. Я сойду с ума, если не расскажу ему про встречу с человеком с ледяными глазами. Мне страшно, безумно страшно. Я так надеюсь, что муж сможет мне объяснить, что произошло, и, возможно, даже успокоит. Ведь он из будущего, он опытнее и сильнее ментально. Мне так нужна поддержка!

В итоге не дожидаюсь, когда он там окончательно придет в себя и выйдет на связь – сама посылаю ему телепатический вызов. По счастью, он почти тут же откликается.

– Соскучилась? – спрашивает, как ни в чем не бывало. Но меня не обмануть: я чувствую, что ему стыдно за свой поступок. Решаю не добивать, говорю:

– Да. И я соскучилась, и Мир, и еще тут у нас кое-что произошло. Не терпится с тобой поговорить. Ты когда вернешься?

– Как только позовешь.

Ефим далеко, но я прямо вижу, как он улыбается, и на душе становится чуть теплее и спокойнее.

– Ефим, иди ко мне, ты мне нужен, – приглашаю, протягивая руку. Почти тут же чувствую теплое рукопожатие, и муж оказывается в комнате, прямо передо мной.

Сама я во времени перемещалась лишь дважды: туда и обратно. Это не больно, но жутковато. Я бы не смогла шнырять туда-сюда – духу бы не хватило. А вот Ефим постоянно перемещается и не боится. Говорит, привык. Не представляю, как к этому можно привыкнуть. Все-таки он мужественный человек, фанатично преданный своей идее.

– Не ужинал еще? – спрашиваю.

– И не завтракал, не обедал – мутило меня, – признается смущаясь.

– Тогда сейчас ужинать будем, а потом поговорим, – изо всех сдерживаю себя, чтобы не вывалить на любимого все свои проблемы сходу. Думаю, что после моего рассказа ему будет не до еды, каким бы голодным он сейчас ни был. И вообще, такие вещи лучше обсуждать совсем вечером, когда Мир и мама расходятся по своим комнатам. Не знаю, как прежние жильцы это сделали, но комнаты в нашем доме телепатически изолированные. То есть слышны только мысли, которые человек транслирует сам, добровольно, так что все мы имеем возможность посекретничать. А потребность в этом временами возникает даже у самых искренних и открытых людей.

Когда Ефим дома, ужинать мы стараемся вместе. Это удобный повод обменяться новостями, обсудить что-то, не отвлекаясь.

– Как дела в школе? Что нового узнал? – интересуется Ефим у Мира.

– Что телепаты и вообще экстрасенсы – шарлатаны, – смеется сын. – А из нормального – про разные волны, телевизионные там и всякие другие. Хотя, может, и про них врут, только сами верят.

– Да нет, про волны, кажется, правда, – заступаюсь я за учителей, пытаясь вспомнить уроки физики и прослушанные 10 лет назад профессорские лекции.