Марина Комарова - Судьба из другого мира

Ладони узкие, пальцы длинные, а вот ногти – нет. Попробуйте с когтями поработать с инструментом!

Рост – гордые метр шестьдесят три. Зато если задрать нос и посмотреть сверху вниз, то у собеседника может появиться чувство, что пора сматываться.

Встряхнув головой, я быстро сняла собственную одежду и облачилась в платье. Так, а ничего. И грудь подчеркивает, и поясок белый на талию прилагается, и снежинки по подолу очень милые, длина вполне корректная – два пальца от колена. Не то чтобы я дикая скромница и боюсь показать ноги, но… одно дело их показывать своему парню, другое – толпе парней в непредназначенных для этого местах. Вика все время меня обзывает занудой, но я не смущаюсь. Пусть следит за своим курносым носом.

Когда я вышла из примерочной, мило беседовавшие отец и продавщица умолкли. Секунда, две, три… Я занервничала. Дело в том, что примерка – это не мое. В смысле, как девочка я… не очень. Если первое платье меряю с осторожностью, второе с интересом, третье в напряжении, то четвертое… Не бывает четвертого, собственно. Весь шопинг заканчивается на волшебной цифре три.

– Ну чего вы? – чуть хрипловато спросила я, переводя взгляд с одного на другую. – Идет или лучше снять?

– Снять всегда успеешь, – авторитетно заявил папа. – А покрутись-ка, мне надо рассмотреть!

Неуверенно потоптавшись на месте, я все же сделала что просили.

– Берем, – удовлетворенно кивнул он. – Все хорошо. Кроме одного.

– Чего? – насторожилась я, уже почти двинувшись переодеваться.

Он закатил глаза:

– Разве не ясно? Какой-то нахал с загорелым торсом собрался увезти мою дочь в холодную далекую страну!

Продавщица тут же сделала вид, что ее совершенно не интересует наш разговор, однако любопытство буквально сгустилось возле нее плотной стеной.

– Страна может быть не такой холодной, если уметь правильно греться, – подмигнула я и скрылась в примерочной.

Ну… а что? Пусть следит за эмоциями и вообще! Не надо так откровенно хотеть все знать!

Когда мы оказались на улице, папа отобрал пакет с покупкой.

– Вот я думаю…

– Что? – Я натянула шлем и поправила застежки.

– То ли не стоило тебе говорить последнюю фразу, то ли надо было еще остаться и посмотреть сумочку и босоножки, – сказал он с самым невинным видом.

Я потеряла дар речи и уставилась на него.

– То есть не одной мне хотелось…

Мой мобильный разразился громкой трелью. Похлопав по карманам, я достала телефон и приняла вызов.

– Алло?

– Полинка, вы там все? – затараторила Вика. – Давайте быстрее, у нас тут… ой, такое! Словами не передать! Ждем вас!

Норге, г. Кристианнсанд

Утром я еще раз проверил почту и обнаружил непрочитанное письмо от Полины. На губах сама по себе появилась теплая улыбка. Полуночничает. Прислала несколько фотографий своего пса, важного такого и большого.

Я покосился на развалившегося на компьютерном столе Яссе. Троллиный кот – это хорошо для таких, как я. А вот собаки могут его не одобрить. Впрочем, Яссе вообще считает себя венцом творения, поэтому вполне может даже не обратить внимания на появление собаки в доме.

Выключив компьютер, я сложил руки за спиной и нетерпеливо шаркнул ногой, глядя на гаснущий экран. Когда Полина сюда переедет, придется достроить кое-что, переоборудовать комнаты, вряд ли такая хозяйственная девушка оценит столь безалаберное гнездо. К тому же о детях надо позаботиться. Разгрести второй этаж: там всегда светло и тепло, надо только немного привести в порядок. Когда живешь один, а потом с младшим братом, которому этот самый порядок еще менее важен, чем тебе самому, это никак не приведет жилище в идеальный вид.

До сих пор, кстати, не верится, что Полина согласилась. Обычно начинается: давай еще попереписываемся, поговорим побольше, узнаем получше, полюбуемся друг на друга в эту клоунскую камеру скайпа и… Нет, я могу понять. У них там, кажется, и правда беда с этими знакомствами по сети. Частенько норовят обмануть, вывесив чужие фотографии и показав не свой дом.

Для меня, честно говоря, это загадка. Зачем врать, если правда выплывет наружу? То ли я не понимаю чего-то возвышенного, то ли у нас, оборотней, как-то в этом плане все честнее и четче. Все сложно, в общем.

Дверь скрипнула, заглянул Йонне. Встрепанный со сна, со щетиной, в одних штанах и все равно с невероятно нахальной физиономией. Если я видел его именно так, то девушки почему-то находили безумно обворожительным. И не волосы-солома, а белокурые пряди, и не бессовестные болотные глаза, а нефритовые и таинственные, и не морда-кирпич, а очень мужественные черты лица… Короче, тьфу. Я никогда не пойму женщин.