Елена Кароль: Претендентка номер девять

А еще очень невкусно пахло. Тухлятиной.

Прошло минут пять, затем десять, тридцать…

Ни звука, ни вздоха, ни шороха.

Прошло часа два, может, больше, когда пламя одной из почти прогоревших свечей начало нервно дергаться, напоминая предсмертные конвульсии. Вот по круглому боку скатилась первая капля, вторая… и расплавленный воск, найдя альтернативный путь, побежал прочь, стремительно вытекая из свечи и разрушая идеальный рисунок пентаграммы. Пламя дернулось последний раз, и свеча погасла.

И только после этого я поняла, что именно целостность пентаграммы мешала мне активно думать и двигаться, потому что после ее разрушения сразу накатили не только эмоции, но и жажда действия.

Я с удовольствием встала, потянулась, хрустнула косточками, взмахнула хвостиком, размяла крылышки и…

И замерла, осознав, что делаю что-то не то.

Какой хвост?! Какие крылья?!

Сглотнула, не веря в происходящее, поднесла к глазам руки, и крик застыл в горле. Мои руки были другого цвета, то есть бордовые! Мои всегда аккуратные ноготочки с безупречным французским маникюром были длинными черными когтями! Мои…

– А-а-а!

Мой визг был пронзительным и неприятным.

Рот захлопнула сразу же, как только поняла, что этот жуткий вопль издаю именно я. Снова села, в диком ужасе уставилась на свои обнаженные бордовые ноги, заканчивающиеся раздвоенными черными копытцами, обрамленными рыжим мехом, росшим чуть выше копыт. Лихорадочно нащупала хвост, оказавшийся длинным, тонким и невероятно гибким. В ступоре несколько минут разглядывала алую кисточку на конце хвоста, а затем тихонько простонала.

Я кто теперь? Это такая шутка? Я… я демон?

Но…

Я столько не грешила!!!

Ступор, охвативший меня после осознания печального факта, что я больше не человек, продлился не очень долго – одна за другой погасли остальные свечи, и я оказалась в кромешной темноте. Однако через долю секунды в моих глазах что-то странно изменилось, и я увидела помещение в другом спектре. Все стало темно-бордовым, но таким четким, что я даже поежилась от жутких ощущений.

Это у меня такое ночное зрение, да?

Сглотнув, осмотрелась получше, и тут мой взгляд упал на кучу тряпья, лежащую от меня всего метрах в пяти. Среди тряпья белела человеческая рука. Кажется, мужская.

Неосознанно принюхалась, и неожиданно изнутри пришло понимание, что это пожилой мужчина, человек, и он мертв уже несколько часов. И это именно от него несет той гадкой кислой тухлятиной, которая пропитала всю пещеру.

Черт! И тут трупы!

Хотя радует, что труп на этот раз не я.

Не испытывая ни капли страха или пиетета перед мертвецом, я первым делом осмотрела остальное пространство, отметила, что в пещере больше никого и ничего, а затем самым бессовестным образом осмотрела и обыскала труп.

Да, мужчина. Да, в возрасте. Еще не начал разлагаться, кстати. Не очень симпатичный и не самый чистоплотный, потому что вся его одежда (да и он сам) пропахла не только мерзким запахом мертвечины (что странно, ведь признаков разложения не наблюдалось!), но и застарелым потом и давно не мытым телом. Под ногтями грязь, зубы желтые, седые волосы до плеч – сальные.

И вот этот дядя-маг меня призвал?

Н-да…

Повздыхала, поморщилась, но делать нечего – начала раздевать. С радостью бы не стала этого делать, но призвал меня неудачник почему-то голую, и из всей одежды меня украшали лишь длинные, чуть вьющиеся волосы сочного рыжего цвета, доходящие до талии. И все.

Это если не считать меха на щиколотках и кончике хвоста да огромных кожаных крыльев, которые сложились сами собой за спиной и не мешали мне раздевать мага. Единственное, что меня радовало, это грудь. Красивая, высокая, упругая, полноценного третьего (с половиной!) размера. Мечта любой девушки!

Если бы не все остальное…

Вздохнула вновь и наконец сняла с почившего дядечки плащ и что-то вроде рясы. И тут же озадачилась проблемой, как надеть это на себя, учитывая такой немаловажный нюанс, как крылья. Думала, прикидывала и, в итоге порвав горловину рясы, надела ее как сарафан без бретелек, завязав рукава на груди, чтобы не спадало. Плащ пока надевать не стала, решив взять с собой (пригодится!), подхватила с пола книгу, которая лежала рядом с мужчиной (на досуге изучу, когда разберусь, где я), а затем отправилась на поиски выхода из этого не очень гостеприимного места.

Благодаря активировавшемуся ночному зрению и таким обострившимся чувствам, как слух и обоняние, выход-туннель был найден в два счета, и я неторопливо по нему зацокала, морщась каждый раз, когда шаг оказывался слишком громким. Черт! Надеюсь, снаружи меня не ждут селяне с вилами? Как-то не хочется умереть снова. Пускай я теперь демон, но даже в таком виде жить хочется. Перееду подальше от людей и города в горы (давно мечтала, буквально с детства!), заведу хозяйство (животным абсолютно все равно, кто их хозяин), стану отшельничать и рисовать альпийские пейзажи, как всегда хотела, а затем продавать их задорого.