Галина Гончарова - Отражение. Зеркало любви

– А меня не отравят?

– А мы будем думать и разбираться.

– Тильда, а чем ты хочешь занять его высочество?

– Тем, что ему интересно, Малечка. Мы вместе с тобой беседовали с сотрудником департамента Дознания. Что волнует Найджела?

– Игры. Вино. Женщины.

– Карты. Деньги. Два ствола…

– Тильда?

– Слава, Малечка, слава. Как ты думаешь, если принц изобретет свою игру, принципиально новую…

– И какую?

– Да любую. Шашки и шахматы нам не подойдут, там думать надо, а элемента риска нет. Карты я не люблю, разве что преферанс. Может, покер попробовать? Ладно, на всякий случай изготовим колоду. А вообще, я собиралась сделать самые простые нарды.

– Нарды?

– Ну да! С одной стороны – расчет, с другой – элемент риска. И предложить его высочеству выдать эту игру за свое изобретение.

– Благородный человек на такое не пойдет. Никогда.

– Заодно и благородство проверим.

– Матильда, ты просто… у меня слов нет!

Матильда улыбнулась.

– Малечка, скажи спасибо, что я не предлагаю камеру-обскуру.

– А что это такое?

Матильда вздохнула и коротенько описала, что имеет в виду. Коробка. Линза. Луч. И можно тот же ляпис. Он темнеет на свету, вот если пропитать бумагу…

Мария-Элена задумалась.

Решено было этой ночью посмотреть все в интернете, а оказавшись опять в Аланее, найти все составляющие. Мало ли?

Вдруг да сработает?

Принца надо занять? А кто сказал, что это можно сделать только с помощью секса? Умом надо, умом! И знаниями.

Доступных девушек много, а умных – мало. Как это ни печально звучит.

И девушки направились к Аманде.

Надо ехать, заказывать доску для нардов, фишки, кубики, заготовку для обскуры, хотя бы самой примитивной… Если бы речь шла о просто мальчишке – тут любой материал сойдет, хоть от руки рисуй. Но принц ведь!

Серебро-золото надо, и лучше с драгоценными камнями.

Ладно, с камнями перебьется, а остальное… сделаем!

Барист Тальфер в это время думал о герцогессе.

И думал он в таком ключе…

Интересная девушка, очень интересная. Не ждешь от женщин такого ума, расчетливости, цинизма даже. Можно ли это использовать?

Нужно!

Надо ее еще проверить, но если она действительно такова…

Остеон не сможет произвести на свет еще одного наследника. Сможет Найджел. И если Мария-Элена Домбрийская с ним справится…

Старая фамилия, достойный род, минимум союзников – Томор всех распугал, до кого добрался, отличная репутация, Рисойские хоть и подгадили, но герцогу, не его дочери…

Против такой королевы никто и слова бы не сказал.

Но что скажет сама герцогесса?

Барист представил перед собой девушку, увидел внимательные серые глаза, светлые волосы, стянутые в узел… И словно наяву услышал: «Корона? Никогда!»

Значит, придется уговаривать.

Свиток с прошением Рисойского лежал неподалеку. Надо и правда заехать к архону. Барист ведь не лгал насчет матушки Эралин, ни минуты не лгал. И бросилась, и принялась жаловаться, что совратили девушку, запугали, та слово сказать боится…

Что-то сейчас Баристу в это не верилось.

Боится?

Э, нет. Не считает нужным говорить, не доверяет, не… да что угодно. Но не боится. Барист мог только посочувствовать матушке-настоятельнице.

И все же, что случилось с Варсом?

Хоть рассказывал бы, паразит! А то: «Я напал на след!» Да, а след напал в ответ! И кто теперь выживет – неизвестно.

Вот, заодно и помолиться.

Хоть и знал Барист всю эту храмовную кухню изнутри, а все же…

Боги-то есть. Пусть они помогут Варсону выздороветь.

На войско Хурмаха Рид смотрел с заметным оптимизмом.

Он – выспался!

Впервые за все это время, впервые с той поры, как вышел из Равеля, – он выспался.

Его даже не будили. Шарельфу Лоуселю хватило рассказов Рангора, Эльтца, Грейвса… Лоусель был впечатлен? Нет. Он был в глубоком шоке. Он не мог поверить, принять и осознать это безумие.

Пятьсот человек.

Всего пятьсот человек прошлись по занятой сорока тысячами степняков территории, разнесли в клочья примерно тысяч десять, захватили крепость, пришли к нему…

Осталась самая малость. Продержаться еще, на этот раз против всего войска степняков. Не трех-пяти тысяч, а тридцати.

Риду такие мелочи были безразличны. Он пролежал практически без сознания почти два дня, Джок бил на совесть.

Стив, Джок… скольких унесла эта война, скольких унесет… нигде не сказано, что и сам он выживет. Но разве можно отказываться от своего призвания?