Ирина Мельникова - Побег из Панрикоды

– Насть, ты с ума сошла? Ты хочешь мне всё испортить?

– Что испортить? Я говорила, не надо было звать меня.

Да, я застенчива и молчалива. Кроме тех минут, когда испытываю сильный гнев или огромное счастье – тогда я сама на себя не похожа. Я редко выражаю свои чувства, это не моя вина. Так уж меня воспитали родители. Но сегодня… Сегодня был особый случай, когда я просто не могла сдержаться.

– Ты чего не в духе-то? Что-то случилось? – продолжала допытываться подруга, не в силах понять моё состояние.

– Да всё у меня в порядке, – досадливо отмахнулась я. Не могу же я сказать ей, что меня раздражает её новый объект симпатии: мало того, что он похож на всех предыдущих, так ещё и есть в нём что-то резкое, отталкивающее.

– А то я не вижу! Ты можешь быть хотя бы немного любезнее? Ради меня, ну пожалуйста!

Глядя в уставшие, просящие глаза подруги, я снова сжалилась и пошла на уступку. Если она хочет ошибиться снова – её дело. Но я должна предупредить её:

– Таня, он не тот, кто тебе нужен. Слишком заносчив, избалован женским вниманием и…

– Да знаю я, знаю, – она положила руку мне на плечо и улыбнулась влюблённой улыбкой – такая, наверное, бывает у сумасшедших или с головой погрязших в иллюзиях людей. – Только, пожалуйста, позволь мне насладиться этим вечером. Вдруг это мой шанс?

Я обречённо вздохнула, осознавая всю наивность и безрассудность желания переубедить её. Таня из тех, кто признаёт поражение, лишь совершив ошибку.

– Ладно. Пусть будет по-твоему.

Быть любезной я не собиралась, но промолчать, не реагируя на его выходки, вполне в моих силах.

– Ну что, идём? – взмахивая билетами в воздухе, разулыбался Жора, не сводя влюблённых глаз с моей подруги.

– Ага, – проскальзывая мимо и хватая Лёшу под руку, заявила Таня.

Я видела, как болезненно искривилось лицо Жоры и, чтобы хоть немного сгладить неловкую для него ситуацию, взяла его под руку тоже.

– А кино-то шестнадцать плюс. Всем уже стукнуло? – засмеялся Лёша и вдруг решил порассуждать. – Вам не кажется, что наш мир устроен немного странно? В семнадцать лет нас считают недостаточно взрослыми для того, чтобы пробовать вино или посещать фильмы для взрослых, но достаточно зрелыми, чтобы выбрать путь, определяющий дальнейшую жизнь.

– Да, а в восемнадцать, за какой-то год всё меняется. До этого момента мы словно и не люди, а тут – бац! – и выросли, – вступила в разговор Таня. – Мои родители постоянно твердят: «Вот будет тебе восемнадцать, тогда и поговорим». Будто сейчас я не имею право на собственное мнение.

– Мне кажется, если бы семнадцатилетним дали ещё больше воли, они бы наделали ещё больше ошибок, – вставила я, нарушив собственный обет молчания.

– Это в тебе сейчас дух противоречия говорит, – с усмешкой бросил мне Лёша, даже не повернув головы в мою сторону.

– Это во мне разум говорит, который у некоторых почему-то отсутствует. И это вряд ли связано с возрастом.

– Настя! – одновременно выдохнули Жора и Таня.

Я поймала на себе укоризненный взгляд подруги и тут же пожалела, что сорвалась.

«Нужно представить, что его просто нет», – глубоко вдохнув, принялась уговаривать себя я. Но было вполне очевидно: больше чем десять минут в его компании я больше не выдержу.

– Вы знаете, я, пожалуй, не пойду в кино.

– Насть, да ты чего? – бросив своего идеала, подбежала ко мне подруга и умоляюще взглянула в глаза. – Что стряслось-то?

– А это она в театральный поступать готовится, – хмыкнул Лёша.

Я метнула в него сто пятьдесят седьмой острый взгляд, но споткнулась о его колючие насмешливые глаза. Циник! Убила бы, наверно…

– Да-да, я о тебе такого же мнения, – покачал головой он, будто снова прочёл мои мысли. – Но я не порчу друзьям отдых и не демонстрирую всем своим видом, будто вся тяжесть мира свалилась на мои плечи, и всё потому, что я вынужден терпеть одну не слишком приятную мне особу. Может, и ты сделаешь милость и ради отличного вечера натянешь улыбку?

– Не могу. Игра не стоит свеч, – выплюнула я с презрением.

– А ты всегда делаешь только то, что тебе нравится? На всех остальных наплевать?

– На кого, например?

– Эй, кино сейчас начнётся! Долго стоять-то в проходе будем? – Взмахнул билетами перед нашими раздосадованными лицами Жора. – Давайте уже, миритесь и проходите.

– Вот ещё, – выдохнула я, протискиваясь мимо неприятного мне субъекта в тёмный кинозал. Прямо над ухом я услышала, как он фыркнул, но собрала все остатки своего мужества, чтобы не сказать что-нибудь ещё. А так хотелось, да поострее!