Анастасия Акулова: Сердце Охотника

– Да, – слабо улыбнулась я отражению обеспокоенной девушки, стоящей позади меня, – Всё в порядке, Див.

Дивина – розовощёкая рыжеволосая миниатюрная девушка с мелкой россыпью веснушек на чуть вздёрнутом носике (придававшем её лицу толику детской капризности), с маленькими, как мандаринные дольки, но красиво очерченными и яркими губами, пожалуй, была и остаётся самой миловидной в нашем коллективе. И моей лучшей подругой.

– Не ври. Я вижу тебя насквозь, – забавно нахмурилась она.

По правде говоря, наша дружба довольно странная. Мы не делимся друг с другом секретами своего происхождения, обе пытались настырно докопаться до правды, капая друг другу на мозги, но при этом порой и дня друг без друга прожить не можем.

– Я не хотела бы рассказывать всего, – обдумывая каждое слово, ответила я, – Но это связанно… сама знаешь, с чем.

– Замуж выдают?.. – Тихо поинтересовалась она, – Ты знаешь, что я скажу по этому поводу.

– Знаю, поэтому и не спрашиваю, – ухмыльнулась я, заведя за ухо непослушный локон, – Смелости мне не хватает на побег.

– У тебя всегда есть я для волшебного пинка, – улыбнулась она, – А если серьёзно, то я тут, наверное, тебе не советчик. Думаю, у нас слишком разное… мироощущение. Но если понадобится помощь – обращайся.

– …сказала та, кому уже открыто угрожают из-за неуплаты долгов, – невесело парировала я. – Пойдём уже. Пора.

Оглядев ещё раз свои отражения, мы направились вслед за остальными девушками.

О нашем выступлении коротко объявил хозяин – солидный такой мужчина в возрасте, и в ту же секунду внимание посетителей сосредоточилось на нас.

Как обычно, мы выступали с Див в паре: она тоже неплохо танцевала, хотя её Дар в другом.

Я познакомилась с Див год назад, когда пришла работать в эту таверну. К тому моменту она тоже была ещё новенькой в коллективе, да и вообще казалась замкнутой. Но мы быстро нашли общий язык, и вскоре, почти случайно, узнали друг в друге себе подобных. Мы – Одарённые…

Танец – моя стихия. Мой Дар, будь он неладен… Иногда мне казалось, что живу я только здесь, на этой сцене, а всё остальное – не более чем реалистичный кошмар. Обычно в танце я обо всём забывала и от всего освобождалась, будто летя над залом, над миром – такую небывалую лёгкость при этом чувствовала. Но не сегодня.

Боль кислотой разъедала душу, впивалась зубами в тело, и огонь страстного танца, казалось, лишь распалял её, раздувая большой пожар, справиться с которым мне не хватало сил.

Надо отвлечься от мыслей и воспоминаний, сосредоточиться на чём-то. Или на ком-то?

Тело будто жило отдельной жизнью, а взгляд растерянно гулял по толпе жадно рассматривающих нас мужчин, пока не зацепился за одного.

Не знаю, почему именно он привлёк меня. Внешне не особо выделялся: шатен с правильными чертами лица, собранными в низкий короткий хвост волосами, в дорогом чёрном бархатном плаще, укрывшем широкие плечи. Красив, но среди присутствующих были и посимпатичнее. Мне понравились его глаза: серебристо-серые, но в то же время тёплые и завораживающие. Лёд и солнце.

Он сидел достаточно близко к сцене – вальяжно, словно хозяин мира. И смотрел только на меня. Но взгляд его не казался мне липким и неприятным, а скорее, ласкающим, будоражащим.

Я игриво улыбнулась, глядя в глаза своей «жертве». Из головы вылетели все мысли, стало легче, и меня увлёк знакомый вихрь чувств.

Как губка, я впитывала эмоции, сторицей возвращая обратно. В этом танце боли не было. Была лишь всеобъемлющая страсть, абсолютная эйфория, огонь, завладевший каждой клеточкой души и тела, но уже не обжигающий, а согревающий. Вокруг меня безудержным вихрем вилась яркая длинная юбка, змеями извивались руки, тело, волосы, свободно струящиеся по спине. Я стала огнём, солнцем, игривым ветром… Счастлива и свободна в этом сияющем дорогом заведении, свободна так, что понимаю: это не более, чем иллюзия. Ну и пусть.

Но всему свойственно заканчиваться, а танец так и вовсе мимолётен.