Алла Соловьёва - Затемненная серебром

Огромным камнем на голову снова обрушилась боль. Свалила на землю, вдавила голову в снег. Взгляд, опять этот взгляд… «Кто ты? Что тебе нужно от меня?» – обессиленно подумала я. Боль начала управлять телом, словно на аркане потащила меня прочь от лаборатории. Лапы беспомощно скребли снег, увлекая тело куда-то вправо. Создание гнало вперед, но боль не пускала, принуждая ползти. Казалось, голова сейчас расколется. Страшно сопротивляться самой себе: никто ведь не удерживает, но ты не можешь бежать туда, куда торопишься всем сердцем.

Сражаясь с собственным телом оборотня, я рванулась вперед. Совсем рядом появилось серебристое свечение. Крошечное окошко – замерзшая лужица, от которой исходил голубовато-серебристый свет. Кто бы ни управлял мной в данный момент, он тянул меня к очередному экрану, желая что-то показать.

Я разозлилось. Какое мне дело, что происходит где-то, если я хочу знать, что происходит на территории лаборатории. Начав сопротивляться еще яростнее, я стала отползать от сверкающей лужицы. Боль обрушилась с утроенной силой: неумолимо выжигая мозг, заставила подчиниться и заглянуть в очередной экран.

Взгляд прекрасной девушки был злым. Нежная тонкая рука настойчиво махала, звала за собой. Девушка исчезла, показав очередную картинку…

Черный седан несется по заснеженной лесной дороге, внезапно переворачивается, взлетает и летит далеко от дороги – к лесу. Машина разрывается на куски, как картонная коробка. Детали, пластиковая обшивка, сиденья, части кузова с разорванными краями – все замирает в воздухе, но вниз падают четыре вампира. Катятся по снегу, подскакивают на ноги. Один из верлафов – Колесников. Взгляд выхватил биохимика мгновенно. Значит, ему удалось скрыться из лаборатории. Остальные трое, скорее всего, его охрана. Охранники трансформируются в волков, защищая своим телом биохимика. Бросаются вперед на кого-то недоступного моему обзору, но на них обрушиваются детали машины с такой силой, что врезаются в тело… и рвут. Растерзанные Хранители падают на землю. Расширив глаза, я задрожала от ужаса, но оторвать взгляд была не в состоянии.

Колесников отступает назад, глядя прямо перед собой. Его напугал тот, кто перед ним, но я пока не вижу напавшего вампира. Маленькая блестящая зажигалка летит к телам охраны, зажигается и опускается на верлафов, скользя от одного к другому. Из моей груди вырвалось жалобное скуление. Яркие вспышки голубого пламени – и совсем скоро среди деталей автомобиля я вижу кровь, снег и пепел. Огромная фигура бросилась к биохимику, повалила на землю. Белые клыки коснулись шеи ученого, но не разорвали, а прокусили кожу. Колесников оцепенел. Конечно, ведь Кириллу он нужен живым…

Картинка исчезла, девушка-видение вновь звала за собой. Кто же ты? Хотя теперь это неважно. Важно, что ты знала или догадывалась о планах Виктора Коншина. В ущелье ты послала мне какой-то знак, сон-видение, объяснения которому я не нахожу и сейчас. Проникая в мою голову, ты предупреждала не меня, а весь клан. Ты увидела нападение и предупредила, потому что не хочешь, чтобы Колесников попал в руки Виктора. «Почему ты выбрала меня»? – подумала я, мысленно обращаясь к ней. Елизар подготовил меня хорошо, но я никогда не справлюсь и не смогу уничтожить Кирилла. Он слишком силен, жесток и безжалостен, все это время я боялась его. «Ты тоже этого не знаешь», – поняла я. Я бежала в лабораторию, но оказалась ближе всего к биохимику, и только поэтому ты принуждаешь меня идти за ученым. Кошмары – это мой страх, они никогда не были связаны с видениями. Я не должна была встретиться с Черновым, но стечение обстоятельств решило все за меня. Из горла вырвался хрип, похожий на смех.

В голове все встало на свои места. Я посмотрела в глаза девушки. Да, я пойду за ним, и, даже если не захочу идти, ты принудишь. Ты не оставила мне выбора. Яркой картинкой в сознании возникло лицо Чернова. Что ж, боялась я не напрасно!

Боль вновь ворвалась в голову. Девушка продолжала звать, торопить, принуждать. И я подчинилась. Перестала сопротивляться, смирившись с неизбежностью. Словно почувствовав мою покорность, боль отступила. Звуки и ощущения вернулись. Вспышки над лабораторией продолжали озарять лес. Охотников теперь семь. Бой продолжается, но волков больше нет. Они погибли, и я должна это признать. Макс… Костлявая рука сдавила сердце, сжала, принося страшную боль. Встречу ли я его после смерти?

Из груди вырвался приглушенный рык, мгновенно потонувший в грохоте за стенами лаборатории. В сознании возникло лицо Тагашева. «Ты справишься», – обратилась я к Елизару, мысленно прощаясь с ним. Я люблю тебя!