Н. Джемисин: Держава богов

N. K. Jemisin

THE KINGDOM OF GODS

Copyright © 2011 by N. K. Jemisin

All rights reserved

© М. Семёнова, перевод, 2014

© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2014

Издательство АЗБУКА®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( )

«Ну вылитая Энефа», – подумал я, когда впервые увидел ее.

Нет, не сейчас, когда она стоит и дрожит в нише подъемника и отчаянный стук ее сердца барабанами отдается у меня в ушах. Ведь это не первая наша встреча. Последние несколько лет в безлунные ночи я время от времени выскальзывал из дворца, чтобы проверить, как там поживает наше «вложение», – благо в часы тьмы хозяева боятся Нахадота, а не меня. В общем, первый раз я ее увидел сущим младенцем. Я просочился сквозь окно в детскую, устроился на краю колыбельки и стал за ней наблюдать. Она смотрела на меня и тоже, кажется, наблюдала. Она уже тогда была необычайно тихой и серьезной. Другие дети беспечно исследуют окружающий мир, ее же постоянно заботит вторая душа, приникшая к ее собственной. Помнится, я все ждал, когда она сойдет с ума, и заранее чувствовал жалость – но ничего более.

Второй раз я посетил ее, когда ей было годика два. Она очень сосредоточенно топала следом за матерью и сходить с ума совершенно не собиралась. Следующий раз я навестил ее в пять лет. Она сидела на коленях у отца и завороженно слушала его рассказы о богах, пребывая все еще в здравом рассудке. Когда ей было девять, она оплакивала отца, и я это видел. К тому времени стало полностью ясно, что с головой у нее все было – и дальше будет – в полном порядке. В то же время не оставалось сомнений, что душа Энефы влияла на нее. И дело не только во внешности. Достаточно посмотреть на то, как она убивала. Я видел, как она выкарабкалась из-под трупа своего первого противника, задыхаясь, вся в грязи и крови, сжимая окровавленный каменный нож. Ей было всего тринадцать лет, но я не ощутил никаких токов ужаса от нее – а я бы их непременно учуял, ведь ее сдвоенная душа усиливала голос сердца. На лице девочки читалось лишь удовлетворение, а сущность ее дышала очень знакомым холодом. Женщины из совета воительниц, ожидавшие, что она будет страдать, смущенно и обеспокоенно переглядывались. Ее мать наблюдала из-за круга старух, из темного уголка. Она улыбалась…

Тогда-то я и полюбил ее. Совсем чуточку.

И вот я тащу ее по моим мертвым пространствам, которые никогда не являл другому смертному; со временем я покажу ей ту часть моей души, которую позволяет открыть эта смертная оболочка. (Я бы взял ее в мое царство, показал свою истинную душу, будь это возможно.) Мне нравится то изумление, с каким она ходит среди моих игрушечных мирков. Она говорит, что они прекрасны. Я буду плакать, когда она умрет ради нас.

А потом ее обнаруживает Наха. Смех и грех! Мы с ним, два бога, самые древние и могущественные существа в этом мире – и оба рассиропились из-за потной и сердитой смертной девчушки! И дело, говорю вам, не в ее внешности. Точнее, не только в ней. И даже не в ее свирепости, не в тотчас вспыхнувшей материнской привязанности, даже не в ее мгновенной готовности нанести разящий удар. Она больше чем Энефа, потому что Энефа никогда меня так не любила. Потому что Энефа никогда не выказывала такой страсти ни в жизни, ни в смерти. Удивительно, но юная душа каким-то образом повлияла на древнюю, облагородив ее.

Она выбрала Нахадота. Я не так уж и расстроился. Она ведь и меня тоже любит – по-своему. И я ей благодарен.

А когда все завершилось, и произошло чудо, и она стала богиней (снова)… Я плачу. Я счастлив.

Но как же мне одиноко…

В этой истории никакого плутовства не будет. Это я вам заранее говорю, чтобы вы не волновались, ожидая подвоха. Если вы не будете поминутно шарахаться, опасаясь сесть в лужу, то станете внимательней слушать. И в конце вам не придется неожиданно выяснить, что я все время обращался к своей другой душе или делал из своей жизни нечто вроде колыбельной для чьего-то еще не рожденного отродья. Мне такие приемы кажутся неискренними, поэтому я просто расскажу эту историю – так, как я ее прожил…