Евгения Барбуца: Сказка для волка

Придя на место, первым делом я развела костер, потому как, каким бы жарким солнце ни было, а водичка все же прохладная. Так что пришлось облазить весь берег в поисках сухих веток и прочего мусора. С огнем проблем не возникло: я всегда ношу с собой зажигалку — привычка заядлого курильщика. Добрая баба Клава дала мне с собой авоську, полную еды. Расстелив покрывало в стороне от маленького костерка, я отправилась к воде, плееру пришлось остаться в сторонке на покрывале вместе с шортами и маечкой. Травить себе душу постепенным погружением я не стала и бросилась в воду с разбегу. Тело обожгло холодом, легкие сдавило от непривычных ощущений. Выныриваю, делаю глубокий вдох, и понеслась. Гребок за гребком я сбрасывала напряжение, скопившееся за день, разогревая мышцы, гоняя кровь по венам, просто плыла, рассекая прозрачную гладь воды. В такие моменты чувствуешь себя дикарем, отчего на душе становится весело и легко. Кто бы мог подумать, что я — до мозга костей городской житель — с такой легкостью управлюсь с костром. Спасибо за это надо сказать дяде. Он у меня личность всесторонне развитая, даром что бывший военный, моим воспитанием он занимался особо тщательно.

Казалось, ничего не предвещало облома. Но у судьбы, как известно, дурное чувство юмора, и, судя по всему, она решила, что я оценю его по достоинству.

Наплававшись в прямом смысле до посинения, я решила, что пора бы мне к костру. Выбираясь на берег, смотрела себе под ноги, потому как сквозь крупную гальку местами проступал острый гравий, не хотелось бы наступить на него босой стопой.

— Привет, Руслана, — радостно поприветствовал меня мужской голос.

Чуть не споткнувшись, резко вскидываю голову и наблюдаю картину маслом. На моем покрывале вальяжно расположились трое парней! Одного из них я узнала сразу. Им оказался мой недавний знакомец — Александр. Он сидел посередине, на этот раз с обнаженным торсом и в просторных полотняных штанах, только очки на этот раз были на макушке. Двое его товарищей также были внешности устрашающей. Тот, что справа от Саши, — русоволосый мужчина, на вид лет двадцати восьми, коренаст, руки его бугрились мышцами, голубые глаза, не скрытые очками, лучились веселым задором. На его лице читалось явное любопытство. Брюнет, что находился по левую руку моего знакомца, прожигал меня черными глазами, губы тонкие, массивным телосложением не страдал, он казался скорее гибким, нежели накачанным. С постной рожей, он полулежал, опираясь на локоть.

В подобной ситуации нормальная девушка наверняка бы испугалась. Я же решила, что парней вряд ли заинтересует мое синее от холода тельце, с трясущимися конечностями, с кожей, покрытой пупырышками, и прочими последствиями купания в холодной воде.

— Здравствуйте, — спокойно ответила я, хотя сердце в груди заходилось в бешеном ритме, глухое раздражение требовало выхода.

И чего вам надо, господа хорошие? Или мне лучше не знать?

Саша плавно поднялся с покрывала, поразив меня нечеловеческой грацией. Он направился ко мне, держа в руках полотенце. Скажу прямо, непонятная ситуация вводила в ступор. Разумно решив не предпринимать пока никаких действий, я просто наблюдала за развитием событий. Дядя всегда говорил: не знаешь, что делать, — жди.

Александр между тем подошел ближе и накинул полотенце на мои голые плечи. Мне показалось или он специально провел пальцами по оголенной коже? Наверное, все же показалось.

Он плавно сделал шаг назад, не отрывая странного взора.

— Спасибо, — покраснела я.

Вообще-то давно пора. Покраснеть я имею в виду. Как-никак трое незнакомых мужиков пристально меня рассматривают. Но щеки заалели не от смущения, а от праведного гнева. Наглость гостей, посягнувших на мое покрывало, выводила из себя.

— Как вода? — задал Александр самый дурацкий вопрос из всех.

— Нормально, — ответила я.

— А мы тут мимо проходили, — ухмыльнулся он. Мне его улыбка не понравилась, добротой от нее не веяло.

— И решили заскочить на огонек? — понятливо киваю, продолжая стандартную историю.

Я стояла и почему-то не спешила шевелиться. Не то чтобы я замерла от испуга, просто мой мозг выдавал определенную команду собственному телу — «не двигайся». Это не было очередным приступом, скорее инстинктом. Я и не двигалась, даже растереться полотенцем, что было накинуто на мои плечи, не решалась. Спроси у меня кто на тот момент, почему я поступала именно так, а не иначе, я бы не ответила. Понимание пришло намного позже.