Коллин Хоук: Пробужденный (ЛП)

разделить.

И теперь, даже теперь, в самые темные дни жизни их отцов, три юноши стояли

рядом, ожидая королей с удивительным объявлением.

И короли попросили неимоверное. Они не хотели от сыновей расположения к ним

как отцам, как к королям. Кровь короля Херу похолодела, и он перед глазами видел яркие

кошмары, что его сердце не признают ценным, взвешивая его против пера правды на

финальном суде. Трое королей вышли под палящее солнце, что отражалось от белого

камня храма. Король Херу стоял в центре, а двое других мужчин – по обе стороны от него.

Король Херу не был самым высоким, но лучше всех говорил. Подняв руки, он начал:

- Мой народ и гости из любимых нами городов вверх по реке, как вы знаете, мы, ваши короли, поговорили с нашими жрецами, чтобы понять, почему река, что последние

двадцать лет так нежно ласкала наши берега, больше не полноводна, хотя сейчас самое

время для этого. Наш главный жрец, Рунихура, что бог Сетх, которому мы всем сердцем

поклоняемся все эти годы, требует новую жертву.

Сын короля Херу сделал шаг вперед.

- Мы пожертвуем собой, если это необходимо, Отец, - сказал он.

Король поднял руку, чтобы призвать сына к молчанию и грустно улыбнулся ему,

перед тем как повернуться к толпе.

- То, что Сетх просит как жертву в этому году, не лучший бык, мешки зерна, хороши

ткани или даже лучшие фрукты, - Херу замолчал, ожидая тишины от народа. – Нет, Рунихура сказал, что Сетху этого уже хватило, и за то, что мы получили, нужно нечто

более ценное. Бог Сетх требует в жертву трех юношей королевской крови, которые будут

служить ему в загробной жизни, - Херу тяжело вздохнул. – Если этого не случится, то

волна разрушений накроет Египет.

Глава первая: Дом муз

- Пятнадцать пятьдесят, - потребовал водитель с явно выраженным акцентом.

- Вы берете кредиткой? – вежливо спросила я.

- Нет. Не карту. Устройство сломано.

Быстро улыбнувшись заросшим бровями глазам, смотревшим на меня в зеркало

заднего вида, я вытащила кошелек. Сколько бы раз я ни ездила в такси по Нью-Йорку, я

никак не могла привыкнуть к отношению водителей, это постоянно раздражало. Но все же

этот водитель был лучше, чем водитель нашей семьи, что докладывал родителям каждый

мой шаг. Независимость я любила больше других вещей.

Я дала водителю двадцатку и открыла дверь. Почти тут же он умчался прочь,

оставив меня продолжать путь пешком, кашляя от клубов дыма, что остались от водителя.

- Идиот, - пробормотала я, поправив обрезанные брюки и склонившись, чтобы

поправить ремешок на кожаных итальянских сандалиях.

- Вам помочь, мисс? – спросил юноша неподалеку.

Поднявшись, я бегло осмотрела его. Его обычные джинсы, футболка с надписью «Я

люблю Нью-Йорк» и неряшливый вид говорили о том, что он – не городской. Никто из

уважающих себя жителей этого города не нацепила бы на себя такую футболку. Он не

выглядел плохим, но когда я подумала о том, что придется пробыть в Нью-Йорке в паре с

тем, кого родители не одобрят, я решила, что продолжение диалога будет пустой тратой

времени. Не мой типаж.

Я еще не определилась, как выглядит мой типаж, но я думала, что пойму это, когда

увижу.

- Нет, спасибо, - улыбнулась я. – Все в порядке.

Быстрым шагом я добралась до ступеней Музея Искусств Метрополитен. Девочки из

моей школы посчитают меня глупой, раз я прошла мимо милого

мальчика/потенциального бойфренда или веселого развлечения.

Было проще не давать обещаний, которые я не собиралась сдерживать, особенно, юноше, что не отвечал требованиям идеального бойфренда. Список требований еще не

был закончен, но он пополнялся с того момента, как я стала достаточно взрослой, чтобы

интересоваться мальчиками. К тому же, я очень ответственно относилась к своему

выбору.

Даже хотя я была очень придирчивой, носила только дизайнерскую одежду, а в

месяц получала на расходы больше, чем молодые люди моего возраста зарабатывали за

год, я не была снобом. У моих родителей были большие ожидания на мой счет, и их

вложения должны были потом окупиться. Мне всегда говорили, что внешний вид, пусть и

не на сто процентов аккуратный, был показателем личности. И хотя я пыталась заставить

себя не думать о том, что внешность отражает человека, я убеждалась в этом в моей

школе.

Мой отец, успешный международный финансовый юрист, всегда говорил: «Банкиры

доверяют сначала костюму, а потом уже человеку», такой была его версия «по одежке