Хлоя Нейл - Завеса

— Итак, какой план? — спросила я.

— Мы с Клэр займемся Завесой, — сказал Бёрк, бросив взгляд на меня, по спине пробежал холодок. — Мы постараемся, как Восприимчивые, сделать все, чтобы не дать открыть замки. А если их откроют, то закроем их снова.

— Хорошо, — проговорила я и почувствовала волнение Лиама, стоявшего рядом со мной.

— Ты когда-нибудь была рядом с Завесой? — спросил Бёрк. — Близко к ней?

Я покачала головой.

— Как мы уже обсуждали, это не просто линия на карте. Это энергия и магия, которые двигаются волнами, как ленты. И это значит, что ты будешь восприимчива к магии, сможешь почувствовать, когда она окажется слишком близко.

— Это хорошо или плохо?

— Это место сбора всей магии, — ответил он. — И если не хочешь заполучить ее себе, держись подальше.

Дельный совет.

— Остальные займутся оперативниками, — сказал Малахи, оглядевшись.

— Ты снова выдашь себя, — сказала я, думая о последствиях.

Он посмотрел на меня, мягко улыбаясь.

— С этим ничего не поделаешь. Нужно бороться, пока можем. Завесу нельзя открывать снова, — он посмотрел на остальных. — Готовы?

Все кивнули. Я взяла пистолет, но как мы уже поняли из гонок за Марлой, я не горю желанием его использовать. Особенно, когда магия была гораздо лучше.

— Ну тогда, — произнес Бёрк. — поехали.

* * *

Целый час мы ехали в Талишик, хотя Гуннар гнал, как маньяк. Малахи мог добраться туда сам, так что пообещал встретиться там, после того, как передаст Сдерживающим информацию о местонахождении Ратледжа.

Почти всю дорогу мы молчали, думая о битве, Паранормальных и друг о друге. Я не говорила с Таджи с битвы в Ченал. Если она была так напугана тогда, то не представляю, что с ней сейчас. Ратледж лишь помог ей убедиться, что магия — это рак. Теперь я не знала, что станет с нашей дружбой.

До войны в Ташилике почти ничего не было — магазин и почта, несколько домов. Вокруг в основном были деревья, земля с выкорчеванными деревьями. Теперь лес побеждал и покрывал землю, которая выглядела, как шахматная доска. В Ташилике больше никто не жил.

Гуннар припарковался за четверть мили от места, на длинной заброшенной гравийной дороге, и мы стали тихо красться к тому, что осталось от кирпичной арки, обозначавшей главные ворота. Достигнув ее, выглянули из-за кирпичей, чтобы посмотреть, что происходит с другой стороны.

Большая часть лужайки все еще была потемневшей после битвы, хотя трава росла в тех местах, где магия не смогла уничтожить землю. Посреди этой выжженной земли стоял памятник войне, два устремляющихся в воздух бетонных крыла высотой в сорок футов. Форма памятника была весьма спорной, крылья были не очень-то популярны среди людей. Но они являлись отличным напоминанием о том, что произошло здесь.

Между крыльями было примерно десять футов. В этом промежутке располагались кирпичи с именами подразделений, сражавшихся при Талишике.

Около памятника были припаркованы две военные машины и вокруг примерно три дюжины оперативников. Ратледж стоял у левого крыла с двумя другими в гражданской одежде.

Одной из них была Фаедра Дюпре. Другого невысокого темнокожего мужчину я не знала. Если он был Восприимчивым, как и Фаедра, значило ли это, что осталось всего два замка?

Раздался шум крыльев, рядом с нами приземлился Малахи.

— Он уже разблокировал несколько кодов.

— Откуда знаешь? — спросил Лиам.

— Мы рядом с Завесой, колебания весьма ощутимы. Сейчас они гораздо сильнее, как будто флаг развивается на нескольких завязках на сильном ветру. Нам нужно не дать открыть ее.

Ратледж открыл панель в крыле и достал большую серую коробку, отливающую золотом. Я решила, что это и есть наш приз.

Вместе с Ратледжем стояла женщина в зеленом, но она повернулась к нам спиной. Когда она развернулась, оказалась очень даже знакомой нам.

— Черт, — пробормотал Лиам.

Это была Никс. Зеленое платье, сброшенная магическая маска открыла ее острые уши, зеленоватая кожа, в руке золотое копье.

Она стояла рядом с Ратледжем, он говорил ей что-то. Он протянул руку и погладил ее плечо, убеждая в чем-то. Она никак не отреагировала на его прикосновение. Но на его лице безошибочно читалось желание.

— Дважды черт, — пробормотала я, когда вспомнила ее поведение за столом. — Она сказала, что хочет домой. Он открывает Завесу, чтобы у нее это получилось.

— Это он использует ее, или она его? — гадала я.

— Наверное, оба, — ответил Малахи. — У нее информация и опыт, и желание попасть туда по личным причинам. У него чувства к ней, но он хочет открыть Завесу для финансирования и по профессиональным причинам. Выгодно для всех.