Кристина Уоррен - Каменное сердце (ЛП)

Элла нахмурилась. Она была одета в простое черное облегающее платье с высоким горлом и скромной длиной, и блестящий кардиган.

Она даже включила в наряд ненавистные ей чулки черного цвета, но знала, что ниже ее подъязычной кости нет ни дюйма открытого участка кожи, на которую можно было так уставиться. И из-за этого пристальный взгляд мужчины еще больше тревожил.

Впервые Элла увидела Стэнли почти два года назад, вскоре после того, как начала работать в музее. Он выходил со встречи с Би и директором музея, боссом Би, а Элла как раз заканчивала экскурсию в холле особняка.

Когда слушатели Эллы разошлись, Би махнула ей рукой, попросив присоединиться к ней, доктору Морису Лефевру и самому крупнейшему благотворителю музея.

Даже с ментальными щитами, поднятыми для проведения экскурсии, что-то в Стэнли проскользнуло внутрь Эллы и уверило ее, что в будущем следует держаться от этого мужчины на максимально далеком расстоянии.

Вплоть до сегодняшнего вечера она думала, что хорошо с этим справляется.

Подавив небольшой иррациональный дискомфорт от присутствия человека, она выпятила подбородок и натянула лучшую профессиональную улыбку, ту, в которой не было и намека на теплоту.

– Нашей коллекцией действительно стоит гордиться, – отстраненно заметила она, – и новая выставка пейзажей Легара в особенности достойна углубленного исследования. Вам нужно взять его на заметку и вернуться для изучения в другой день. Естественный свет очень важен для осмотра этих картин. – Развернувшись, Элла направилась к французским дверям, жестом приглашая его присоединиться. – Мистер Стэнли, позвольте проводить вас к выходу. Думаю, доктор Буше уже заперла их, но я буду рада выпустить вас.

Элла вовсю старалась не выпускать Стэнли из виду, но мужчина, кажется, был больше удивлен ее тактикой, чем склонен ей подыгрывать.

Он стоял на месте, пока она не приблизилась к нему, а затем с ошеломляющей скоростью вытащил руку из кармана и схватил ее за руку. Он дернул ее, почти лишив равновесия.

– Не спеши, Элла, – промурлыкал он, удерживая ее так близко, что Элла ощутила навязчивый жар его дыхания на щеке. – Ночь прекрасна. Уверен, ты можешь выделить пару минут и насладиться ею. Со мной.

Ее живот скрутило.

В лучшие времена Элла избегала прикосновений незнакомцев. Иногда, даже когда ее защита была активна, она могла видеть кое-что в них. Прямо сейчас она ощутила отвратительный вид злорадства, отчего ей захотелось поскорее сбежать и принять долгий, горячий душ.

Замерев, как полевка под взглядом голодной лисы, Элла уставилась в красивое лицо Стэнли и сопротивлялась растущей панике

Была и другая причина ее отстраненности от людей, она никогда не знала, когда малейшее прикосновение распахнет дверь ее чувств и выпустит вибрирующие вихри неестественной энергии, окружавшей ее, грозившие закружить Эллу в эпицентре урагана.

А когда Элла оказывалась в эпицентре, происходили очень страшные вещи.

Головокружение готово было обрушиться на нее, но Элла безжалостно подавила его.

Она моргнула, чтобы прояснить зрение и жестче сконцентрироваться на реальных предметах, окружавших ее: хищный пристальный взгляд Стэнли; величественный, старый вяз, ветви которого нависали над пространством между ступеньками садовой лестницы; средневековая статуя гаргульи, припавшей к земле в оборонительной стойке, вырисовавшаяся на заднем плане.

В горле заклокотал истеричный смех, когда до Эллы дошло, что если бы французский скульптор действительно хотел напугать людей статуей, ему нужно было высечь из камня не демонического стража, а безответственного, морально несостоятельного миллиардера. Ни один монстр не пугал ее так, как этот человек.

С трудом сглотнув, Элла сдерживала тошноту, борясь за контроль. Голова кружилась, а в ушах шумело, словно рой тысяч пчел – признаки того, что она ослабила защиту.

Она хотела бы заверить себя, что не могла знать о том, что не одна в саду, что музей был уже закрыт, и что Патрик Стэнли не имел права скрываться в тени, а его приглашение в Джорджиа Хауз истекло в ту минуту, когда закончился вечер по сбору средств. Впрочем, ничего из этого не принесло бы ей пользу.

Импульсы беспокойной энергии стучались в ее барьеры, но она отказывалась позволить им сломить себя. Если это случится, Элла будет не только не в состоянии дать отпор Стэнли, так еще и будет едва в состоянии двигаться следующие несколько дней, а то и недель.