Анна Сокол: Призраки не умеют лгать

— Предлагаешь оставить там? — хрипло спросили у него.

Лица коснулось что-то прохладное и влажное.

— Мне без разницы. Такие атаки отслеживаются в обязательном порядке, и куда, думаешь, первым делом заявятся псионники? Тебе оно надо?

— Мне надо, — прошептала я, и открыла глаза.

Надо мной склонились двое смутно знакомых мужчин. Этих парней я нанимала для ремонта квартиры, на ловца, как говорится, и зверь, вот только деньги сейчас волновали меня меньше всего.

— По-по-помоги-ии-ии-те вста-а-ать, — попросила я.

Голос дрожал, как и все тело. Не знаю, от страха или последствия атаки, но трясло меня так, что зубы лязгали друг от друга.

Один из мужчин тут же обхватил за плечи и приподнял, аккуратно усаживая на бежевом диване. Грудь отозвалась ноющей болью.

— Как себя чувствуешь? — заботливо спросил хриплый.

Антонис, вспомнила я имя.

— Помнишь кто ты? Где живёшь?

— Да, — кивнула я, чуть не прикусив язык — И пппомню, ччтттто выдаааала вам аваннннс, — Получилось не очень внятно, но они поняли.

— Повезло, — протянул сердитый парень, имя которого упорно не желало вспоминаться, — Не успел блуждающий.

— Служжжбу контроооля вызвали? — я спустила ноги и встала. Вроде ничего, грудная клетка ноет, дрожь ещё не стихла, но в целом я была жива и относительно невредима. Одежду покрывали живописные разводы подсыхающей грязи, куртку парни с меня сняли, так что выглядело все не так страшно, как было на самом деле.

— Уверена, что хочешь этого? — переглянувшись с напарником, осторожно спросил Антонис.

— Э-э-э… Лена, если не ошибаюсь, — сердитый парень приблизился и посмотрел на меня с интересом и недоумением, — Ты знаешь, кого блуждающий способен атаковать с силой сверх десяти онн?

Знаю, как и любой другой в империи камней. Своего убийцу.

— Я никого не убивала, — заикание уступило место по-детски обидному изумлению.

— Мы верим, — быстро добавил Антонис, пожалуй, чересчур быстро, — Но привидения никогда не врут. Кому из вас поверят псионники?

В его словах был смысл, пусть неприятный, но был. Над этим стоило подумать.

Я точно знаю, что никого не убила ненароком. Неужели теперь придётся это доказывать? Сложно ли доказать факт, который никогда не подвергался сомнению? Я не убийца. Как оказалось, это не теорема, в лучшем случае аксиома.

Наверное, поэтому я растерялась. Хуже, чем растерялась, я забыла все, чему меня учили. Все, что мне когда-то говорила Нирра. Я забыла и саму Нирру….

— Уходи, — потребовал мужчина, — Без обид, но связываться со службой контроля мы не хотим.

Я повернулась к Антонису, слабо надеясь на поддержку, но тот опустил глаза.

Обычная дверь показалась проходом в другой мир. Надо выйти туда, где я снова буду одна. Пусть блуждающим никакие стены не помеха, но атаковать они стараются, когда жертва остаётся в одиночестве. Правда, бывают и исключения, все зависит от желания свести счёт.

Я со злостью сдёрнула куртку со стула и вышла, громко хлопнув дверью. Запала хватило ненадолго, шага на три от крыльца.

Что же делать? Я посмотрела по сторонам. Бесполезно, пока атака не повторится, я и знать не буду, что он рядом. Служба контроля. Они могут помочь. Помочь сохранить разум, иначе следующее нападение сотрёт, выжжет меня дотла.

Я отошла в тень, прижалась к холодной стене барака и вытащила телефон. Три пропущенных вызова — два от мамы и один от бабушки. Нирра! Первая разумная мысль с момента нападения. Приди она на минуту раньше, никакие силы бы не заставили бы меня выйти на улицу, и плевать на то, что думают там какие-то строители. Я зло кусала губы, стараясь попасть трясущимися пальцами по кнопкам телефона. Надо было сразу звонить, а не препираться, глядишь, услышав имя, стали бы посговорчивей. Или сразу выкинули бы меня на улицу, без всяких разговоров и попыток соблюсти приличия. Но это чревато. Моя бабушка Нирра Артахова много лет возглавляла службу контроля. И не городскую, и не районную, а, ни много, ни мало, имперскую.

Людей, неподвластных воздействию призраков, ничтожно мало. Судьба такого человека предопределена почище, чем у носителя камня. Зачисление в пси-академию едва ли не с рождения. И „хочу-не хочу“ не играет никакой роли.

Первая пара гудков, когда я ждала ответа, показалась мне по продолжительности чуть ли не многочасовым концертом.

— Алленария, — рявкнула трубка, — Что происходит?

— Бабушк-ка, — произнесла я и от облегчения, позорно разревелась, — К-кто-то… ч-ч-что-то… он…