Тина Фолсом: Возлюбленная Габриэля

- Давайте перейдем к сути, Дрейк. Это не болезнь. Какое правдоподобное объяснение я дам женщине, которая увидит меня голым?

- Мистер Джайлз...

- Хотя бы зовите меня Габриэль. Думаю, мы прошли стадию мистера Джайлза.

- Габриэль, я понимаю твою ситуацию.

Габриэль почувствовал, как жар поднимается в груди из-за нарастающего гнева, это повторялось все чаще, когда дело касалось его "ситуации".

- Ты? Ты действительно понимаешь чувство, когда видишь страх и отвращение в глазах женщины, если хочешь заняться с ней любовью?

Он тяжело сглотнул. Габриэль никогда не занимался любовью с женщиной, никогда по-настоящему не занимался.

Секс с проститутками не любовь. Конечно, он мог использовать ментальный контроль, как и упоминал доктор, заманить ничего не подозревающую женщину в свою постель и делать с ней все, что захочет, но поклялся никогда не опускаться до такой низости. И никогда не нарушит клятву.

- Ты упоминал вознаграждение, - послышались слова Дрейка.

Наконец-то, свет в конце туннеля.

- Назови сумму, и я переведу деньги тебе на счет в течение нескольких часов.

Доктор покачал головой.

- Меня не интересуют деньги. Я в курсе, что у тебя есть дар.

Габриэль выпрямился в кресле. Как много доктор знал о нем? Он понимал, что Амор никогда бы не раскрыл ни один из его секретов.

- Не уверен, что понимаю...

- Габриэль, не принимай меня за дурака. Также как ты, скорее всего, навел справки обо мне, я тоже подготовился. Знаю, ты можешь разблокировать воспоминания. Не мог бы рассказать об этом даре?

Не хотелось бы. Но, похоже, что нет выбора.

- Я заглядываю в разум людей и при желании погружаюсь в их воспоминания. Вижу тоже, что и они.

- Означает ли это, что ты можешь прочесть мои воспоминания и найти человека, которого ищешь? - спросил Дрейк.

- Я вижу только события и картинки. Так что если даже найду воспоминание, где она в своем доме или другое подобное, то не смогу ее отыскать. Я не читаю мысли, только воспоминания.

- Понятно. - Доктор сделал паузу. - Я готов дать координаты местонахождения человека, которого ты разыскиваешь, взамен на однократное использование твоего дара.

- Хочешь, чтобы я покопался в твоих воспоминаниях и нашел что-то забытое? - конечно, это можно сделать.

Дрейк усмехнулся.

- Конечно, нет. У меня идеальная память. Я хочу, чтобы для меня ты разблокировал воспоминания другого человека.

Надежда улетучилась. Его способности используются только тогда, когда случаются чрезвычайные ситуации или когда чья-то жизнь поставлена на карту. Габриэль не станет насиловать чью-то память ради собственной выгоды, неважно, как много это значит для него.

- Я не могу этого сделать.

- Конечно, можешь. Ты только что сказал мне...

- Я хотел сказать, что не сделаю такого. Воспоминания - это личное. Я не стану копаться в памяти человека без его разрешения.

А он уверен, что человек, чьи воспоминания доктор хотел узнать, не собирается давать согласия.

- Мужчина с высокими моральными принципами. Какая жалость.

Габриэль оглядел комнату.

- С деньгами, которые я готов заплатить, ты бы мог шикарно обставить эту комнату. - И избавиться от кушетки в виде гроба.

- Мне нравится, как выглядит мой кабинет. А тебе нет? - Дрейк резко взглянул на диван.

Габриэль понял, что переговоры подошли к концу. Доктор не пойдет навстречу, как и он.

Габриэль глубоко вздохнул, добравшись до викторианского дома Самсона на Ноб Хил. Ему сейчас же необходимо лететь в Нью-Йорк, без отлагательств.

Возможно, если он вернется к своему обычному образу жизни, то получит большее удовлетворение и перестанет надеяться на невозможное.

Почему ему вдруг показалось, что решить эту проблему можно здесь, в Сан-Франциско, ведь уже разочаровался в этом несколько лет назад.

Он обрадовался приглашению в дом Самсона, когда выходил из офиса Дрейка, ведь ему следовало согласовать свой отъезд с боссом.

Решительным шагом Габриэль вошел в холл, оставив позади туман и мглу. Несмотря на поздний час, дом был настолько ярко освещен, насколько мог себе позволить представитель расы вампиров. Все оживало на закате, и погружалось в спячку при восходе солнца.

Он оглядел зал, заполненный старинными украшениями, изящными ковриками, а также панелями из темного дерева.

Ему нравился этот дом, сохранивший очарование викторианской эры, но в присущих тому времени маленьких комнатах развивалось чувство клаустрофобии. Самсон расширил пространство, чтобы наполнить помещение воздухом, но все же очарование той эпохи осталось.