Дженнифер Арментраут: Эликсир

Я потер отросшую щетину на подбородке, когда она медленно подошла к тарелке с едой, и надежда зародилась глубоко внутри меня. Она не ела уже в течение четырех дней, с самого момента как Пробудилась. Подняв тарелку с едой, она попятилась назад.

— На этот раз ты собираешься поесть? — спросил я устало.

Алекс улыбнулась и затем швырнула тарелку прямо в ту сторону, где сидел я. Пластик разлетелся на куски, коснувшись титановых прутьев, еще до того, как с грохотом упасть на пол. Частички еды — вероятно, картофельное пюре и какое-то мясо — пролетели через прутья, забрызгивая мою грудь и щёку. Мы перестали давать ей керамические тарелки после того, как она, разбив тарелку, попыталась превратить её осколки в оружие.

Полагаясь на терпение, которое уже иссякало, я медленно стряхнул куски пищи.

— Тебе от этого стало лучше, Алекс?

Она надула губы.

— Не совсем. — Затем она начала ходить взад и вперёд, её движения были плавными и чарующими, несмотря на тот факт, что она снова швырнула в меня свой обед. — Я не вынесу этого больше. Позволь мне выйти или, ей-Богу, я уничтожу тебя.

Я покачал головой.

— Алекс, ты там. Я знаю тебя. Моё сердце перестало бы биться, если бы ты действительно исчезла.

Опустившись на матрас, она огрызнулась.

— Боги, не слишком ли это слащаво? Моё сердце всё затрепетало.

— Тут как тут. — Я встал и схватился за прутья, повторяя её ранние действия. — Я всё задавался вопросом, как много времени пройдет прежде, чем ты объявишься. Неужели моя любовь к ней настолько напрягает тебя, Сет?

Она перевернулась на бок, брови сведены, а лицо бледное.

— Сета тут нет, ты тупой чистокровный.

— Тебе больно, когда он соединяется с тобой, не так ли?

— Его здесь нет! — Закричала она, её голос надломился.

Я знал, что она врёт.

— Он здесь. — Я прислонился к прутьям. — Я вижу его в твоих глазах.

Алекс свернулась в клубок, подтянув колени к груди. Дрожь прокатилась по её телу. Я знал, что она делает — замыкается внутри себя, связывается с Сетом, устанавливая с ним контакт.

— Алекс, — позвал её я.

Кисти её рук сжались в кулаки, и она подняла голову.

— Проваливай.

Мои глаза встретились с её.

— Никогда.

— Я ненавижу тебя, — прошипела она, и это прозвучало так, словно она действительно имела это ввиду. — Я ненавижу тебя.

— Это не правда. Алекс любит меня.

Она закатила глаза.

— Я — Алекс, ты идиот. И я не люблю тебя. Мне нужен...

— Тебе нужен Сет, — огонь распространялся внутри меня, когда я сжимал прутья до тех пор, пока не заболели суставы. Глубоко внутри, я понимал, что не только Сет заставлял её вести себя подобным образом. Да, что-то из того, что она сказала, шло от связи с Сетом, но ею двигала потребность. Потребность быть рядом с Первым была осязаемой сущностью — могущественной и настоящей.

Я мог почувствовать её вкус.

Я помнил, что летом сказал ей оракул насчет необходимости. Часть меня не полностью поняла смысл этого тогда, но сейчас я понимал. Потребность была разрушительной для неё, разрушительной для меня.

— Потребность это не любовь, Алекс.

До того как Алекс ответила, открылась дверь.

— Ах! — Она отвела ноги от груди и захлопала в ладоши. — Еще больше посетителей ко мне старушке? Я настолько чертовски везучая. Я устала видеть его лицо.

Маркус, чистокровный дядя Алекс, взглянул на меня.

— Как вижу, она в хорошем настроении.

Я фыркнул.

Она встала на ноги, неестественно пошатнувшись вправо. Матрас — единственное, что осталось в комнате — взлетел на несколько футов от пола. Мы убрали всё остальное. Она теперь с легкостью могла использовать элементы. Она, казалось, просто хотела, чтобы это происходило и это случалось. И боги, она делала это с удовольствием.

Маркус и я уставились на неё, завороженные демонстрацией силы. Это было сильнее, чем вчера, защитная магия спадала. Гефесту нужно будет нанести нам еще один визит, и очень скоро.

— И где это — здесь? — она с нажимом произнесла слова, наполняя их силой.

Я отступил назад, её слова прорвались сквозь меня, дышали у меня внутри. Заставив себя не смотреть Алекс в глаза, я повернулся к Маркусу. Его глаза были отсутствующими и пустыми. Он был в секунде от того, чтобы выдать наше местонахождение. Я положил руку на плечо Маркуса.

Он моргнул, потом выругался.

— Мне кажется, или у неё всё лучше получается?

Алекс захихикала, и прозвучало это не совсем здорово, напомнив мне того жуткого маленького мальчика из "Кладбища домашних животных". Того самого, кто бегал по округе, убивая людей скальпелем.