1 ...6 7 8 10 11 12 ...31 Моей главной ошибкой, как выяснилось, стала попытка подойти к этому вопросу с точки зрения логики.
Оказалось, что логика вообще тут ни при чем. Оказалось, что все вопросы в жизни вообще, как то: добро и зло, хорошо и плохо, правильно и неправильно, нужно и не нужно – могут терять свое незыблемое значение. Оказалось, что это все вообще не важно. Совершенно.
В общем, много чего оказалось.
Кроме всего прочего, мне никогда бы не пришло в голову, что мужчина может так чувственно и нежно одевать женщину. Раздевать – да, конечно. Это казалось в рамках логики. Одевать?..
Но когда его руки застегнули молнию платья и осторожно развернули меня за плечи, мне показалось, что меня запаковали вместе со всем тем, что неожиданно рухнуло на меня. Как будто я стала ходячим сосудом, вместившим в себя все то абсолютно невместимое, что сейчас произошло. Останься я голой, я бы непременно расплескала все это, растеряла бы по частям.
Но я стояла, совершенно одетая, в своей собственной прихожей, и передо мной стоял совершенно одетый мужчина. И все, что произошло, было надежно запаковано, сохранено, спрятано. Мы ничего не растратили зря.
Он ушел, не сказав ничего, не поцеловав меня на прощание. Слишком хорошо мы все спрятали. Нельзя было терять ни капли.
Я вернулась на кухню и взяла в руки телефон. Там оказалось сообщение от Миши: «Надеюсь, ты дома и все в порядке». Да, написала я, все в порядке. Спокойной ночи. Уже потом я поняла, что следовало сказать что-нибудь про концерт. Но было поздно.
Я посмотрела на стол. Там лежали нурофен и цитрамон. Значит, он пьет но-шпу, подумала я машинально и пошла убрать остальные таблетки на место. Включать свет теперь казалось просто кощунственным.
Из гостиной я вернулась на кухню. Постояла, не сводя взгляда с одинокой чашки на столе. Села на пол. Легла. И уснула.
Иногда уснуть на полу – это единственно верное решение.
* * *
Наутро меня ждал институт. Всю первую пару я тупо смотрела на ручку и тетрадь. Что-то нужно было с ними делать, что-то такое логичное и понятное. Но я никак не могла вспомнить, что именно.
Вторая пара прошла похожим образом. В перерыве я подошла к преподавателю, который вел семинар следующие три часа, и сказала ему, что очень неважно себя чувствую. Скорее всего, выглядела я тоже не очень, потому что он тут же меня отпустил. Я зашла в Дом иностранной книги на Кузнецком и купила «Pride and Prejudice» [4] «Гордость и предубеждение», роман английской писательницы Джейн Остин.
. Женский роман. Девятнадцатый век. Чистый и незамутненный английский язык. Я верила, что это поможет.
Изначально я планировала доехать до «Тургеневской» и сесть там в каком-нибудь кафе, но вовремя сообразила, что это слишком близко к Мишке. Поэтому вышла на «Проспекте мира», спряталась в «Макдоналдсе», в самом дальнем углу, и просидела там часа четыре. По мере того, как спина и шея постепенно стали затекать, все вокруг начало обретать какие-то признаки здравого смысла. Стараясь не растерять это ощущение, я быстро поехала домой. Села за рабочий стол. Дописала курсовую. Посидела над проектом. Поговорила с родителями по скайпу.
Все шло хорошо. Мишка написал, что едет сегодня вечером разбираться с машиной. Я даже пожалела, что из-за этого нельзя зазвать его к себе. Казалось, если Мишка приедет, жизнь окончательно пойдет на лад.
В одиннадцать часов вечера раздался звонок в дверь. Значит, Мишка сам решил приехать ко мне. Я слегка смутилась и одновременно обрадовалась. Он никогда не делал ничего без предупреждения. Но от этого мне было еще приятнее.
Я была абсолютно уверена, что это Мишка, и открыла дверь, не посмотрев в глазок. Непростительное поведение для девушки, которая находится в квартире одна.
Его плечи и волосы были в снегу, и лицо такое, что мне самой стало нехорошо. Кажется, эта штука называется эмпатией.
– Опять так сильно болит? – спросила я вместо приветствия.
– Нет, – ответил Сандр довольно резко. – Я могу войти?
Я молчала. В голове крутилось множество фраз, которые следовало сказать в подобном случае, среди них почему-то: «Но я другому отдана, я буду век ему верна». Но даже этого не стоило говорить на пороге.
– Заходи.
Он отряхнул полурастаявший снег с пальто и ботинок. На волосах вместо белых хлопьев появились крупные капли. Мне страшно хотелось убрать их, они как-то мешали в этот момент моему представлению о гармонии и красоте мира.
И я не удержалась. Я просто провела, не задумываясь, рукой по его волосам. Он поднял глаза и поймал мою руку неуловимым, стремительным движением.
Читать дальше