Татьяна Абалова - Петля Мебиуса (СИ)

Ангел III тронул меня за плечо и, подвинув Ангела II, пристроился рядом.

— Я предлагаю тебе выбрать нас, — зашептал падший мне на ухо, — сейчас, пока не поздно. Как только мы упадем вниз, пересечем край разделяющей пелены, твои крылья сразу поменяют цвет на черный. И не нужно будет бояться неизвестных изменений!

— Ждать. Буду ждать, — упрямо ответил я.

— Но у нас интересно! Это у этих, словно у безмозглых птиц, нет никаких забот и тревог…

— Но-но! — одернуло его Нечто, — Попрошу без уничижительных оценок! Давай, друг, делай быстрей выбор, посмотри, сколько здесь уже собралось!

Я обернулся. За мной волновалось море черно-белых крыльев.

— Падшие с чистыми еще здесь никогда не встречались. Не было нужды встречаться. Придет новенький, быстро определится, что ему нравится: взмыть вверх или упасть вниз и все! А ты смущаешь и тех, и других. Падшие, вон, сейчас начнут делиться, как у них там внизу все устроено, чистые задумаются, начнутся вопросы, волнения, хаос.

— Да, — поддакнул падший Ангел III, — ведь у нас не плохо. Женщины есть…

Тут Нечто хлестнуло его по губам. После последней фразы хор голосов выдохнул за спиной и гул усилился.

Женщина… Я вспомнил прикрытые длинными ресницами глаза, бисеринки пота над верхней приоткрытой губой, россыпь неярких веснушек…

— Ах! — заволновалось море за спиной.

— Ну вот! Уже одно крыло полностью почернело! — захныкал Ангел II, — У меня волосы и перья встают дыбом от ужаса!

Волосы… Струящиеся, золотые на солнце, летящие по воле ветра то в одну сторону, то в другую… И пальчики, убирающие их с пухлых губ, к которым непослушные пряди по желанию весеннего ветра приникают…

За спиной гул перерос в нестройный раскат голосов, где слышались всхлипывания, вскрики, плач. Нечто пророкотало, простонало, пропищало:

— Выбора нет! Крылья полностью почернели! Начинается!!!

Паника в рядах ангелов усиливалась. Страх витал в воздухе. Нечто решило слиться с Ничто. Трус! Или трусиха? Трусихо. Вдруг, передо мной, хлопая огромными крыльями, появился первый Ангел и закричал:

— Вот он! Я же предупреждал, что опоздаем…

После этих слов все замолчали. Теперь я знаю, что такое мертвая тишина. Потом разом захлопали тысячи крыльев, подняв сильный ветер и сорвав, развеяв пелену тумана, взметнули его клочья далеко вверх!

В пространстве, окружающем меня, клубились и мои потерянные черные перья. За спиной стало значительно легче. Я поднялся и обернулся — вокруг меня не было ни единой души, только яркий свет наращивал свою мощь, как будто кто-то управлял реостатом. И, когда свет стал нестерпимо ярким, мне пришлось закрыть глаза.

Волны жара стали окутывать мое тело, начала плавиться кожа, затрещали волосы на голове… Этот свет точно был в ярости! Он давил на меня своим жаром, старался оттеснить, испугать, сжечь. Но я не отшатнулся, не сдвинулся со своего места ни на шаг.

Потом жар ослаб, и я смог вдохнуть. Через мгновение я услышал прекрасный женский голос:

— Зачем ты упорствуешь? Зачем сеешь хаос? По твоему земному бытию тебе определен путь сюда. Зачем ты ломаешь порядок безвременья? Посмотри на себя — ты уже не выглядишь как ангел!

Видимо для того, что бы я выполнил это — посмотрел на себя, интенсивность света стала убывать, как будто кто-то двигал ручку реостата в обратную сторону.

Сначала, я увидел свои ноги, они утопали в клубящейся тьме. Сбоку свисали черные крылья, без единого пера, кожистые, мосластые. Потом я увидел свои руки — они уже не светились и были испещрены бороздами морщин, словно земля, потрескавшаяся без влаги.

Без влаги… Без воды… Вода! Я вспомнил, что такое вода — брызги, смешивающиеся с летним воздухом и оседающие искрами на золотистых волосах, на прекрасном лице, которое лучится счастьем и любовью!

Любовь… Приоткрытые губы, ждущие поцелуя, стон наслаждения, сосок, подрагивающий в такт биению сердца и руки, обхватывающие эту грудь и предлагающие сильнее прильнуть к этому искушению.

Руки… Это их я жду, их я хочу держать в своих руках, прижать к лицу, почувствовать их тонкий аромат…

Аромат… Запах волос, любимый запах. Так пахнет шапочка с помпоном…

— Ну, налюбовался? И что теперь делать? — спросил свет.

— Анна… — прошептал я, — Ее ждать буду. Обещал. Не уйду.

— Оставшись здесь, ты нарушаешь порядок, смущаешь ангелов, тормозишь безвременье. Своим неповиновением ты разрушаешь Петлю Мебиуса — ты словно пробка, заткнувшая узкую горловину, не даешь следующим за тобой сделать их выбор, а значит, не даешь переродиться их душам и вернуться вновь к жизни. Этого я и боялась, что когда-нибудь появится душа, которая взбунтуется и разрушит все, созданное мной…