Татьяна Абалова - Платан (СИ)

А дровосек сидел с закрытыми глазами и одно твердил, люблю, мол, поцелуй меня, моя принцесса! Ну и поцеловала крепко, долго упрашивать не пришлось, да легла на него сверху, руками любимого обхватив, тот тоже в долгу не стал оставаться, давай по телу шарить, да все пониже талии норовил руки опустить. Мужская любимая привычка, что помягче пощупать, даже в бессознательном состоянии!

А в этот момент вернулась запыхавшаяся Марита, дверь открыла и видит, как силач друга своего взасос целует, да руками запретные мужские места оглаживает! Ах, вот почему Виль так в каюту рвался, да не хотел с остальными в трюме спать! Поняла тогда негодница — дровосек не той ориентации, что порой и с пиратами случается. Плавали — знаем!

Разочарованная Марита поплелась докладывать капитану, что их план провалился. А у наших молодых все сладилось, правда, оговорюсь, лучину не держал. С тех пор юнец спал в каюте с дровосеком, пираты же разделились на два лагеря: одни над парочкой посмеивались, да подковыривали их, другие же завидовали, и не все из них были Маритами…

А дровосек с Вилем были счастливы, и не боялся Вилька, что к нему кто из пиратов пристанет — Платана все уважали, видя, как он ловко топором орудует. Никто не хотел этим топором поперек хребта получить!

Прошло время, корабль был готов. Команда была счастлива, и, когда его спустили на воду, в воздух опять взлетели шапки и парики. Нехотя капитан Плинт с дровосеком расстался, но уговор — есть уговор. Отпустил он эту парочку, а с собой еще и топор дал, что Платану приглянулся, да одежду кое-какую. Капитан показал дровосеку на карте тайное место, где в случае нужды можно будет оставить послание и команда придет на помощь. Целоваться на прощание капитан не стал, так как был строгой мужской ориентации.

Платан и Авилла продолжали свой путь по берегу реки, но нигде собранные к сплаву бревна не встречались, и даже не было слышно стука топоров. Это тревожило Платана, дело шло к зиме, могли начаться заморозки, а бревна сплавлять по мерзлой реке никто не будет.

Вот и дожди начались. Этот зарядил с утра. Сначала теплый, он становился все холоднее, ветер погнал волну по воде, затрепетали листья, зашумели сосны. Плащ, который принцесса взяла у кока, уже не спасал, намокшая ткань хлестала по сапожкам, в которых тоже была вода.

Платан не мог продолжать путь, видя, что Авилла начала хлюпать носом, решил поискать сухое местечко, где можно развести огонь. Недалеко от реки обнаружился небольшой грот, куда весенний паводок принес водоросли, высохшие за лето — на них можно было устроить лежанку. Он прикрепил у входа свой плащ, защитив принцессу от задувающего ветра, и пошел искать валежник.

Когда дровосек вернулся, принцессы на месте не оказалось. На водорослях лежали ее плащ и узелок с едой, а Авилла как сквозь землю провалилась. Платан выскочил на берег, стал звать, но ответа не было. Куда могла уйти девушка, если ее вещи остались? И на берегу не видно чужих отпечатков, следы принцессы вели только в пещеру. Зашел дровосек за висевший плащ и опять закричал: «Авилла! Авилла! Мать твою!» Да ладно, последней фразы не было, но чувства, сопровождающие эти слова, были. А пещера ответила неожиданно гулким эхом: «…ла! ..ла!», но «…ююю!» конечно не было.

Понял тогда Платан, что за неосвещенной стеной в глубине есть пространство, где могла быть принцесса. Скрутил факел и пошел туда. За выступом открылась еще одна пещера, меньшего размера, но девушки и там не было. Под ногами хрустело, словно старые ветки усеивали пол пещеры. Осветив свои ноги, Платан с ужасом обнаружил, что это человеческие кости. С волнением он опять стал кричать имя любимой, но только пещера ответила ему.

Сделав сотый круг, когда были известны каждые камешек и трещина пещеры, обессиленный дровосек опустился на землю. Последний факел догорел и погас, он отшвырнул ненужную деревяшку, закрыл лицо руками и заплакал. Ну ладно вам, знаю, что Платан не мог рыдать, он же настоящий мужик! А этому поверите — и посыпались из его глаз гранитные слезы… Нет? А зря, потому как дровосек сам поразился, когда обнаружил их на своем лице. И так он сидел в темноте и удивлялся, пока над головой не стал расходиться свод пещеры (оттуда и сыпались камушки) и не появилась светящаяся спиральная лестница.

На лестнице стояла изумительная дева, неземная красота и завораживающий голос, каким она поприветствовала дровосека, заставили безоглядно довериться и пойти следом. Ступенька сияющей лестницы тут же растворялась во тьме, как только нога дровосека покидала ее. Платан не заметил, как осталась позади знакомая пещера, шел он по длинному проходу вслед за прекрасной незнакомкой, освещавшей путь стеклянным фонарем, в котором бились роем светлячки.