Конечно же, я сразу отказалась под самым банальным предлогом: «мы слишком плохо друг друга знаем». Миша опечалился, но не обиделся, и всё продолжалось в том же духе. Частые ужины на моей кухне, и завтраки, случавшиеся куда реже. Михаил, видимо, решил взять меня измором и планомерной осадой.
— Ну вот, по последнему бокалу, — сказал он, разливая остатки. — За что выпьем?
— Даже не знаю.
— А я знаю. За самую красивую и самую таинственную девушку на свете, — улыбнулся он.
Мы выпили.
— Кира, выходи за меня.
— Ой, ну вот, ты опять норовишь всё испортить, — огорчилась я.
— Интересно, многие ли девушки считают, что предложение выйти замуж способно испортить вечер? — укоризненно спросил он.
— Без понятия. Я не из числа многих девушек.
— Вот уж точно, — вздохнул Миша. — И какую причину ты найдёшь для отказа в этот раз? Знаем мы друг друга уже довольно хорошо, разве нет?
— Долго — не значит хорошо, Миша.
— Ну, это не моя вина, — расстроенно сказал он, нервно вращая бокал в пальцах, которые тоже были в веснушках. — Конечно, как же я узнаю тебя лучше, если ты ничего о себе не рассказываешь? Хотя, если честно, мне неважно, что было у тебя в прошлом. Если ты предпочитаешь об этом молчать, пожалуйста. Я не настаиваю.
— Вот и не настаивай, — вздохнула я.
Миша задумался и всё-таки пустился в объяснения.
— Ты, наверняка, считаешь, что я просто из любопытства расспрашиваю? Или, того хуже, подозреваю в твоём прошлом что-то дурное? Да нет же! Просто если бы ты мне рассказала, это означало бы, что ты мне доверяешь!
— Но я не доверяю тебе, Мишенька.
Он аж побледнел от обиды, а веснушки, щедро покрывающие его лицо, наоборот, потемнели.
— Миша, ну что ты, не расстраивайся! — я поняла, что уже перегнула палку. Не стоило быть такой безжалостной с хорошим парнишкой. — Дело не в тебе, я вообще никому не доверяю!
— Ладно, — он тяжело вздохнул. — Я люблю эту Киру, которую вижу и знаю, мне всё равно, что там было раньше.
— Ты уверен, что любишь меня, а не мою стряпню?
Он угрюмо замолчал, совсем насупился.
Я протянула руку через стол, накрыл ладонью его пальцы:
— Извини, пожалуйста. Не хотела тебя обидеть.
Он покачал головой. Я встала, обошла стол, встала позади Миши и обняла за шею.
— У меня очень тяжёлый характер, Миш. Я работаю над собой, но, похоже, это бесполезно…
— У тебя замечательный характер! — возразил он запальчиво.
— Это точно, заметен издалека…
Миша фыркнул и безнадёжно повесил голову. Я потрепала его густые рыжие вихры и чмокнула в висок.
— Так почему «нет», Кира?
— Только не обижайся опять, ладно? Как там говорят высоким слогом: моё сердце занято, Миша.
— У тебя есть другой? — вскинулся он. Апатии как не бывало.
— Всё очень сложно, — ответила я, возвращаясь на своё место.
— Вот тут как раз всё просто! — решительно отрезал Михаил. — Другой либо есть, либо его нет!
— Я люблю человека, с которым мы никогда не будем вместе. Вот как хочешь, так и считай, насколько это просто.
— А-а-а… ну-у-у… — он замялся, но было видно, что мой ответ его почти обрадовал. Видимо, вообразил, что если присутствие соперника на горизонте не предвидится, то в рассмотрение его можно не брать. — А почему вы не можете быть вместе?
— Потому что он не бросит женщину, с которой он сейчас, а смерти её я, скорее всего, не дождусь.
— Понятно, — нахмурился Миша. — Ладно, я заканчиваю расспросы, а то мы окончательно испортим вечер, а я этого не хочу…
— То есть, ты считаешь, что пока мы испортили его не окончательно?
— Нет, конечно.
— Только не обижайся, Миша, я думаю, что ты делаешь большую глупость, когда тратишь своё время на меня.
— Но ведь ты разрешила мне остаться? — уточнил он осторожно.
— Да.
— А почему?
— Тебе соврать?
— Нет, лучше правду.
— Секса хочется чаще, чем удаётся встретить большую и светлую любовь. После того, как это понимаешь, всё становится немного проще.
Некоторое время назад я бы сама в ответ на такую правду оскорбилась невероятно. А сейчас это была просто правда, какая есть, сермяжная, немного циничная, но абсолютно от всей души.
Михаил встал из-за стола и, не оглядываясь на меня, вышел из кухни. Я уже приготовилась, что следующим этапом будет хлопнувшая входная дверь. Но было тихо.
Никакого сожаления я не чувствовала. Наоборот, стало легко от того, что кое о чём я наконец-то сказала в лоб. Ничего хуже нет быть объектом чьих-то пустых надежд.
— Кира?
Читать дальше