Адика Олефир - Возвращение некроманта

Роджер с тоской вспомнил свое родное тело. Старый желудок только обрадовался бы возможности переварить кусок мяса вместо экспериментального яда или очередной чудодейственной настойки.

Пожалуй, пора к людям выбираться. Роджер помнил, в какой стороне должен быть Высокий, и, несмотря на изменившийся вид гор, не сбился с пути.

Город стоял на месте. Он разросся далеко за крепостные стены, а восточная окраина почти достигла горной гряды. Исчезли одноэтажные хижины, лепившиеся к стенам. Вместо них раскинулись богатые особняки в окружении садов. Ближе к центру взгляд привлекали высокие дома в десять и более этажей.

Солнце близилось к полудню, когда Роджер вошел в город. Даже здесь, на окраине, улицы оказались шире и чище, чем он привык. Через каждые пятьдесят метров стояли фонари и урны, и никто не выплескивал из окон помои.

Редкие прохожие одевались в такую же странную одежду, которая была на его новом теле. Пару раз мимо прогрохотали интересные экипажи. Наскоро просканировав один из них магией, Роджер понял, что движется диковинка, используя силу молний.

Желудок снова заурчал, требуя пищи. Роджер остановился посреди перекрестка и задумчиво посмотрел по сторонам, решая, что делать дальше. Внимание привлекла лавка с яркой вывеской. К своему удивлению, Роджер не смог прочитать ни слова: язык оказался незнакомым.

Сзади послышался звук приближающегося экипажа. Роджер не успел на него среагировать, и его накрыла тьма.

Очнулся он на кровати в комнате с белыми стенами. Воздух приятно пах эликсирами — почти так же, как в родной лаборатории.

За дверью послышались шаги, и Роджер счел за лучшее притвориться спящим.

Дверь скрипнула, и вошли двое.

— Я ведь говорил, что он все еще не пришел в себя, — ворчливо сообщил мужчина.

— Но ведь ему уже лучше? — в голосе женщины слышалась не прикрытая тревога.

— Да что ему станется? Подумаешь, ребро сломал!

— Дэн! Как ты можешь так говорить? Его автомобиль сбил! Он мог умереть! — конец фразы заглушил всхлип.

— Дождешься от него, как же. Этот хлыщ не для того тебе мозги пудрил, чтобы сдохнуть и не воспользоваться результатом.

— Не говори так!

— Хорошо, как только околеет, я тут же начну относиться к нему с уважением.

— Дэн!

— Брось, Лаванда, ну кто еще скажет тебе правду, если не я? Остальные или побоятся, или постесняются.

— Ты переходишь границы.

— Я бы их перешел, если бы позволил этому хлыщу помереть. К сожалению, свою репутацию я ценю больше, чем твое личное счастье, поэтому он выживет.

— Когда Адриан очнется?

— Не знаю. Да не переживай ты так, Ванди. Компенсации, которую ты получила от водителя, как раз хватило на оплату лечения. В том числе на исцеляющее зелье первой степени. Уже завтра сможешь забрать своего нахлебника домой, — примирительно сказал Дэн, но потом не удержался:

— Хотя если бы водитель задавил твоего хлыща, я бы ему сам доплатил.

Роджер услышал, как Лаванда тяжело вздохнула и нервно прошлась по палате. Пожалуй, стоит «прийти в себя» и познакомиться. Долго отлеживаться все равно не выйдет, так что лучше решить все вопросы уже сейчас.

Он открыл глаза и, увидев без меры посыпанное пудрой лицо, отшатнулся.

— Ты кто? — вопрос сам собой слетел с губ.

— Адриан, ты очнулся! — Лаванда бросилась к нему и обняла.

— Ты меня задушишь, — прохрипел Роджер, упираясь ладонями в пышную грудь и пытаясь спихнуть ее дородную хозяйку.

— Как ты себя чувствуешь?

— Слезь с меня!

Лаванда отстранилась и поправила выбившуюся прядку.

Роджер приподнялся на постели и огляделся: судя по обстановке, он находился в лечебнице. Встретившись взглядом с седобородым типом в белом халате, Роджер нахально ему улыбнулся:

— А ты кто?

— Адрианчик, это же Дэн, мой брат, — Лаванда села на край постели. — Ты не узнал его?

— А должен? — Роджер скривился, услышав уменьшительную форму имени, которое ему теперь придется носить. — Я и тебя не узнаю.

— Совсем?

— У меня такое чувство, что я тебя первый раз вижу. И почему ты зовешь меня Адрианом?

— Хватит разыгрывать из себя беспамятного! — раздраженно повел плечами седобородый.

— Дэн, ему плохо!

— Он симулирует.

— Адрианчик, ты хоть что-нибудь помнишь?

Роджер изобразил на лице тяжелую работу мысли.

— Нет.

— Адрианчик…

— Не называй меня так, — Роджер не сдержал раздражения.

— Адрианчик… — жалобно повторила Лаванда.

— Ри. Зови меня Ри.

— Хорошо, если тебе так больше нравится. Ри, ты хоть что-нибудь помнишь?