Айя Линг - Ужасная сводная сестра (ЛП)

Поппи берёт меня под руку и улыбается до ушей.

— Пошли, пойдем вместе.

Интерьер замка не разочаровывает. Через двойные двери мы входим внутрь, и я наполовину пьянею, разглядывая интерьер. Огромные комнаты раз в десять больше нашей гостиной. Хрустальные люстры свисают с разрисованных потолков, резная и полированная мебель с позолоченными краями, бархатные ковры, тянущиеся из комнаты в комнату, винтовые лестницы, гобелены, закрывающие стену от пола до потолка, слуги, одетые в аккуратную голубую с серебряным униформу, придворные в великолепной одежде, словно появившиеся из киношных гардеробных.

— Боже милостивый, — выдыхает Поппи. Мы проходим через невероятно огромную комнату, высотой в два этажа, со сводчатым потолком и балконом вдоль уровня второго этажа. Высокие, узкие окна открывают вид на сад. Наши каблуки громко стучат по отполированному мраморному полу. Мне хочется закричать и проверить, появится ли эхо.

— Это бальный зал, — бесстрастно говорит нам слуга, который сопровождает нас.

Тут мне приходит в голову, что именно здесь и будет происходить бал. В сказке, Золушка привлекла всеобщее внимание, спускаясь по лестнице. Но в этой комнате, никаких лестниц не видно. Я осматриваюсь, может подойти центральный балкон. Если ей необходимо блистать в центре всеобщего внимания, она должна стоять там, где принц сможет созерцать её красоту. Интересно, как мне затащить туда Эллу.

Наконец, мы попадаем в комнату, которая похожа на зал ожидания. Бьянка говорит Поппи, что она называется прихожей. Леди Бредшоу предлагают подождать в другой комнате, вместе с другими сопровождающими. Она приказывает мне и Бьянке вести себя "безукоризненно" перед королевой, хотя, на меня, она едва взглянет. Бьянка — единственная дочь, которая имеет вес.

В комнате ожидают ещё около дюжины других девушек, одетых в похожие платья белого или кремового цвета. Некоторые ведут себя надменно, другие нервничают, третьим просто скучно.

— Бьянка, — зовёт нас Клер. Она выглядит абсолютно потрясающе в белом сатиновом платье, и её золотистые локоны мягко спускаются на плечи. — А я всё думала, когда же вы появитесь.

— Как давно вы ждёте? — спрашивает Бьянка, усаживаясь на стул рядом с Клер. Они без сомнения являются самыми красивыми девушками из всех нас, одна тёмноволосая, другая светленькая. Чёрт. Бьянки и так уже достаточно, а теперь есть ещё и Клер, и Бог знает, сколько ещё других девушек.

— Уже около часа, — Клер разворачивает веер. Хотелось бы и мне его иметь; дюжина девушек в длинных, шуршащих платьях в одной комнате — так душно. Когда представление закончится, я с радостью окажусь на свежем воздухе.

— Хотелось бы, чтобы они поторопились, — бормочет какая-то девушка. У неё масса каштановых волос, собранных вместе.

Поппи садится рядом, но продолжает сжимать пальцы, в то время как мне ужасно хочется снять перчатки.

После того, как проходит еще около часа, нас вызывают к королеве. Два лакея убирают пару резных деревянных перегородок, и мы оказываемся в комнате, в которой можно только стоять. К этому времени мы все слишком нервничаем, чтобы разговаривать или перешептываться. Человек, одетый в красно-золотую ливрею, позже я узнала, что это ливрейный лакей, распрямляет наши шлейфы. Третий мужчина, держит рулон пергамента, с которого он зачитывает фамилии. Мы должны проходить по одной, друг за другом.

Когда называют моё имя, сердце бьётся в десять раз быстрее. Стараясь дышать спокойно, говорю себе, что это сказочный мир, и то, что я споткнусь или упаду, не будет иметь никакого значения. Но не хочется выставлять себя на посмешище. Сказочный мир или нет, я чувствую, слышу и прикасаюсь ко всему, что меня окружает.

С того места, где сидит королева, её едва можно рассмотреть. Её платье разложено многочисленными складками и украшено вышивкой. На шее висит тяжёлое ожерелье из золотых бусин. Позади неё стоят несколько человек, одетых также роскошно; наверное, члены королевской семьи. К королевскому трону проложен красный ковёр, по обеим сторонам которого стоят мягкие стулья. Бьянка, Поппи, и те, кто прошёл передо мной, сидели на них, аккуратно сложив руки на коленях, со спинами прямыми, словно доска для резки хлеба.

Сжимая руки, закрываю глаза. Начинается.

Я медленно иду по проходу, один шаг за другим. Боль терзает мои пятки, но изо всех сил стараюсь ее игнорировать. Я много прошла с тех пор, как вышла из кареты и теперь мои ноги ноют.