Елена ВАХНЕНКО - Другая Золушка, или Четыре часа до полуночи

Вдова насмешливо улыбнулась, откинувшись на спинку мягкого дивана:

“Ты умна, девочка. Этого не отнять!”

Катрин не выглядела сколько-нибудь расстроенной. Уже не слишком молодая, но по-прежнему эффектная, она полулежала на мягком диване, напоминая роскошную породистую кошку, и лакомилась виноградом, который запивала красным вином. На ней был темно-алый шелковый пеньюар до пят, а смоляные волосы украшал изысканный гребень, увенчанный рубинами.

“Почему вы не в черном?” – недобро спросила Злата, исподлобья глянув на мачеху. Сама девушка была в узком черном платье самого простого кроя, без грима на лице, со стянутыми в узел волосами. Но, несмотря на подобную безыскусность, оставалась невероятно миловидной.

Вдова легкомысленно пожала красивыми полными плечами и оторвала от сочной грозди очередную виноградину. Тщательно изучив ягодку на свет, женщина поместила ее в рот и со вкусом прожевала. И только после этого удостоила падчерицу ответом:

“Никого ведь нет, так зачем маскарад разводить? Не волнуйся милочка, на людях я буду старательно изображать безутешную вдовушку… и лить слезы в три ручья!”

Глаза Златы сверкнули злостью. В эту минуту она готова была убить свою так называемую “маму”.

“Вы хоть когда-нибудь любили его?” – хрипло спросила девушка.

Женщина взглянула на нее с насмешливым удивлением, так, словно изучала некую занятную диковинку:

“Какой странный вопрос, дорогая! Любила ли я его? Всё зависит от того, что такое любовь…”

“Всем известно, что такое любовь!” – рассердилась Злата, с каждым мгновением проникаясь всё большей ненавистью к своей мачехе.

“Ну, и что же? – с издевкой поинтересовалась Катрин, грациозно растянувшись на диване и подперев крепкую щеку наманикюренной ладонью. – Что такое любовь, просвяти меня, милочка?”

“Это самое сильное и горячее чувство на свете! – пылко ответила Злата. – Это нежность и привязанность, это желание постоянно находиться рядом с тем, кого любишь!”

“Полагаю, ты говоришь о страсти, – поморщилась вдова. – И страсть – неубедительный предлог для замужества. Я слишком разумна для этого. Я выбрала твоего отца, поскольку пришла к выводу, что брак с ним будет выгоден… для нас обоих”

“То есть вы вышли замуж по расчету”, – дрожащим от ярости голосом констатировала Злата, из последних сил сохраняя видимость спокойствия.

“А что в этом плохого? – нисколько не смутилась собеседница. – Правильный расчет – самое лучшее! А мой расчет был идеальным”

“Неужели? – протянула девушка, сузив глаза. – И для кого он был идеален? Для вас?”

“Не только, – не согласилась Катрин. – Твой батюшка был счастлив со мной, не так ли? Я старательно изображала нежность…”

“Изображали?!” – вспыхнула девушка. На щеках ее проступили багровые пятна.

“Отчасти да… – кивнула женщина, иронично улыбаясь. Казалось, возмущение падчерицы ее откровенно забавляет. – Я не слишком уж нежная и мягкая по своему характеру… Зато обладаю хорошим актерским даром!”

Это было последней каплей. Злата рывком поднялась и стремительно пересекла комнату. Схватив бокал с остатками вина, она плеснула напитком в лицо мачехи.

“Вы мерзкая, высокомерная, алчная! – прошипела девушка, сверху вниз глядя на лоснящуюся самодовольством вдову. – И я вас презираю!”

Злата ждала гневной вспышки и даже надеялась на нее, однако Катрин в очередной раз разочаровала свою падчерицу. Выпрямившись, женщина неторопливо села и тщательно промокнула лицо кружевным платком, после чего перевела на девушку холодный оценивающий взгляд. Как ни странно, в глазах ее не было возмущения – только снисходительное понимание.

“Милая девочка, ты, видимо, объявляешь мне войну, я правильно поняла?” – вкрадчиво поинтересовалась Катрин. В голосе прозвучала угроза.

“Никакой войны, я просто выйду замуж и прекращу с вами всяческие отношения!” – запальчиво возразила Злата.

Эти слова произвели странное воздействие на мачеху Златы. Женщина чуть подавалась вперед, и на ее губах заиграла вымороженная улыбка. Так могла бы улыбаться королевская кобра…

“Ты хочешь выйти замуж? – почти нежно спросила она. – И за кого же?”

“Полагаю, у меня не будет с этим проблем! – дерзко сказала девушка. – Или вы сомневаетесь?”

Катрин склонила голову набок и окинула падчерицу критичным взглядом. Та горделиво распрямила плечи и подняла подбородок, и была в этот миг так хороша, что у вдовы недобро заблестели глаза.