Катя Зазовка - Немира. Колесо судьбы

– А что, если они нас заметят?

– Тсс.

Немира решила подползти к заводи ближе и потащила за собой подружку. Однако та вдруг уперлась и отчаянно замотала головой.

– Да не трусь ты!

Но Яринка развернулась с явным намерением убежать как можно дальше от нечистого места. Однако и Немира не собиралась сдаваться. Договаривались не уходить, пока не увидят русалок, значит, не уйдут! Вот только справиться с немалым задом подружки оказалось делом не из легких. Пришлось идти на отчаянную меру: хитрая подсечка – и вот Яринка распласталась на сырой земле, пытаясь сообразить, что произошло. Немира же тем временем выхватила нож и принялась очерчивать большой, до самых камышей, круг, приговаривая обережный заговор, а закончив, предупредила:

– Теперь, если переступишь эту черту, тебя водяницы под воду уволокут. И в глаза им не смотри, а то ни круг, ни заговор не помогут.

Подружка села, подтянула ноги к груди и обиженно прошептала:

– Лучше бы на гаевок смотреть пошли. Они хоть добрые – зверей, птиц лечат.

– Ага, зато против их деда заговором да кольцом защитным не отделаешься! Уж он-то знает, сколько ты поганок от нечего делать посбивала!

– Гаевки хорошие, они бы не дозволили деду меня обидеть, – надула губы Яринка.

– Ну, хочешь, завтра пойдем? – предложила Немира. – Я с удовольствием посчитаю, сколько раз тебе гаюн дубиной по голове настучит.

– Тебе, можно подумать, не настучит!

Немира пожала плечами. Если бы она гаевого деда повстречала, то уж ее-то он первую поколотил бы. Имела Немира дурную привычку поганки да мухоморы пинать. И уж куда чаще подружки это делала. Но на то были причины. Однажды, когда мамка захворала, Хромая Гнеда сделала отвар из свежесобранных мухоморов. Поила им больную и обещала исцеление через пару дней. Только Доминике вдруг так худо стало, что еле-еле откачали, благо староста редкого лекарского порошка отжалел, хоть и пришлось потом пахотой аж три седмицы расплачиваться. После того Немира ни мухоморов, ни старую знахарку не жаловала. А один раз и вовсе ей дверь Булькиным дерьмом измазала, чтоб неповадно было людей травить.

– И все ж не время за гаевками наблюдать. Они как раз сейчас, должно, шерстью обрастают.

– Шерстью? – почесала голову подружка. – Да, пожалуй, красы в таких девах будет мало.

– Давай на русалок поглядим, – предложила Немира. – Зря, что ль, пришли?

Яринка вздрогнула, но затем все же кивнула. Девицы тихонько подползли к краю берега. Однако очеретовые колтуны не позволяли толком ничего разглядеть.

– Поторопилась ты кольцо очертить, – заметила подружка.

Но Немира не растерялась: подтянула палку и, не покидая спасительного круга, осторожно развела ею давно вызревшие камыши. От увиденного у обеих подружек враз перехватило дыхание. На бревнах да валунах у самого берега сидели нагие девы и расчесывали длинные волосы. Бледная кожа будто светилась в ночи. Водяницы то пели, то замирали, будто в камни претворялись.

– А ты уверена, что это русалки? – спустя пару мгновений жадного созерцания спросила Яринка.

– А кто ж еще?

– Ну, не знаю, – поморщилась подружка, – мало ли какие девки решили искупаться.

– Осенью? Я вон в гарсете на меху мерзну, а они голые…

– Мало ли, дурные какие. Неманос тоже вон однажды напился до одури и голый в прорубь полез. Говорят, с того часу не мужик больше. Сестра теперь его за глаза Немаяйц кличет.

Немира вовремя задушила ладошкой рвущийся наружу смех. Яринка хихикнула, а еще через некоторое время молчаливого наблюдения сделала вывод:

– Знаешь, не такие они и пригожие, русалки эти. Мои волосы куда сильнее блестят. – Она с гордостью потрепала свою русую драгоценность и снисходительно добавила: – Да и твоя коса куда гуще их жиденьких паклей будет.

Немира скривила смешную рожицу, изображая водяницу, Яринка прыснула со смеху и тут же зажала рот. Вздрогнула. Попятилась:

– Мамочки!

Всего в аршине от круга стояла нагая русалка.

Немира мертвой хваткой вцепилась в подол подружки – не дайте боги, еще сдуру через обережную защиту перелезет.

– Стой, Яринка!

Вот уж теперь водяницу точно нельзя было назвать красавицей. Перекошенное от злости лицо, торчащие во все стороны волосы и остекленевший взгляд, уколовшись о который, Немира тут же отвела свой:

– Только в глаза ей не гляди!

Возобновилась дивная песня. Нежный голос успокаивал, слова проникали в самое сердце, и то вместе с кровью разгоняло по телу покой…