Натали Р. - Генеральша. Love story

Спасительная мысль крутнулась в раскалывающейся голове. Она изо всех сил налегла на клин, подпиравший штабель. Клин поддался, и пару секунд она думала, что бочки погребут ее под собой. Но в последний момент ей удалось отскочить. Бочки загромыхали вниз по склону. Донесся сдавленный вопль…

Варя потащила Ирочку дальше. Ругань, долетавшая сзади, ясно показывала, что оба остались живы. Она и не рассчитывала покончить с ними, но хотя бы выиграть несколько минут. Один, кажется, вывихнул ногу, второй отделался синяками и ушибами. Пока они стонали, бранились, выясняли, хромать ли дальше вместе или лучше пострадавшему остаться, а второму догнать наконец стерву и переломать ей обе ноги, – она смогла существенно оторваться от них.

– Мама, Ирочка хочет пи-пи, – заскулило бедное дитя.

– Делай… в штанишки… – с трудом выговорила Варя в промежутках между захлебывающимися вздохами и продолжала тащить спотыкающуюся дочь, не разбирая дороги.

В жарком споре иррийцев победила точка зрения, что догонять надо одному. Теперь он, ободранный и полный решимости отомстить упрямой гадине, высматривал впереди две хрупкие фигурки. На горизонте показался лес, но он не тревожился: до леса глупая баба не доберется. Прямо наперерез текла речка. Десант Вейру Велда взорвал перемычку, отделявшую ее от ассенизационного отстойника, и речку безобразно забило нечистотами. Ее близость уже чувствовалась по запаху.

– Стой, дура! – заорал он в очередной раз. – Все равно ведь не уйдешь!

Она даже не замедлила шаг, только у самой реки снова, пошатнувшись от тяжести, подняла ребенка на руки и вбежала в гадкую вонючую воду. Дно быстро понижалось. Когда жижа достигла подбородка, она поплыла, как умела – по-собачьи.

Ирриец остановился в нерешительности, коснулся воды кончиком сапога. В мутном потоке что-то плыло. Он представил, чем это могло быть, и тотчас отскочил, грязно выругавшись. Да ни за какие деньги он в это дерьмо не полезет!

В сердцах он выхватил лазерный пистолет, пальнул по головам. Они ушли под поверхность жидкости, но в следующий момент вновь всплыли. Запахло жжеными фекалиями. Промахнулся.

– Ну и утопись в дерьме! – завопил он вне себя. – Все равно не спасешься! Особая служба тебя и на дне найдет!

Отплевываясь и с трудом подавляя рвоту, Варя вылезла на другой берег, вытащила несчастную Ирочку. Лес был уже близко. Она с трудом заставила себя двигаться к нему, хотя больше всего хотелось встать на колени и вывернуться наизнанку. С того берега неслись проклятия.

– Дерьмо и моча! Никто еще не уходил от особой службы! Живая или мертвая, в конце концов достанешься нам!

Ушли, думала Варя неверяще, жадно хватая воздух ртом. Ушли.

Приводить себя в порядок и готовить ночлег не было сил. Мать и дочь заснули в чаще прямо на траве и листьях, прижавшись друг к другу.

Варя проснулась еще до рассвета. Трава была мокрой от росы, зубы стучали. Она разбудила Ирочку.

– Надо идти дальше, – голос ее был хриплым. – Они могут перелететь речку на вертолетах.

В глубине души она сомневалась, что ради нее коричневые пойдут на такие хлопоты, но уж очень она была запугана. Она хотела исключить малейшую возможность попасть к ним в руки.

Они брели через лес напролом, не выбирая тропинок. На тропинках легче попасться. Сердца замирали от гулкого уханья сов, от дальнего воя и странных нечеловеческих криков. Варя не хотела задумываться над тем, кто их издает.

Постепенно светлело. Ночная живность уступала место дневной. Низины затянуло густым туманом, в котором не было видно собственных ног.

– Ирочка хочет кушать, – пожаловалось дитя. – Мама, здесь есть ягоды?

– Потом, – отмахнулась Варя.

Они устроили привал у ручья, когда Солнце поднялось уже высоко. Ирочка приглядела ягодные кусты и обрывала их, половину отправляя в рот, а другую половину – в лист лопуха. Варя в это время плескалась в ручье, смывала глубоко въевшуюся грязь, стирала платье и белье, отскребала тапочки. Потом загнала в ручей слабо сопротивлявшуюся Ирочку и вычистила ее с ног до головы. А когда наконец собралась отдохнуть, то вспомнила, что иррийцы могут уже висеть у них на хвосте.

Они снова двинулись в путь. Варя старалась держать прежнее направление: чуть наискосок от перпендикуляра к речке, но у нее было в этом очень мало опыта, если не сказать – совсем никакого. Кроме того, ночью они плутали без всяких ориентиров. Однажды они наткнулись на свои следы.

К вечеру набрели на деревню-развалюху. Обе валились с ног от усталости, от голода сводило животы. Варю мучила тошнота – то ли от голода, то ли от грязной воды, то ли ягоды были несъедобны. Она направилась к ближайшей хатке, чтобы попроситься на ночлег, но в ужасе остановилась у калитки. На заборе висела ее отксерокопированная фотография с подписью: «Особая служба разыскивает опасную преступницу. За информацию гарантируем вознаграждение».