Оксана Плужникова - Заря новой эры (сборник)

В один из вечеров Алан, устроившись под большим раскидистым деревом в дворцовом саду, спросил у Миэры:

– Миэра, а как долго ты меня любишь?

– Уже почти два месяца. – ответила она тихо. – С того самого дня, когда впервые увидела тебя в госпитале.

В темноте Алан разглядел, как девушка крутит в пальцах кольцо с мини-компьютером.

– Ты полетишь со мной к звёздам? – спросил он, втайне надеясь, что диарина всё-таки согласится.

Девушка долго молчала, а когда, наконец, заговорила, её голос был печален:

– Нет, Алан, я не полечу. Конечно, я понимаю твоё стремление спасти меня от неминуемой гибели, но… Я всё же не смогу оставить моих близких, братьев и сестёр по расе. Мы, садарийцы, единая цивилизация, и даже если нам будет грозить полное уничтожение, мы все вместе достойно встретим смерть, но не побежим от неё. Пойми меня, Алан, и прости! Я не могу…

Миэра отвернулась, занявшись кольцом, но Алан в свете блеснувшей на миг ночной молнии всё же успел увидеть стекающие по щекам девушки слёзы.

Диар Рив вызвал Алана Хойла к себе для разговора. Правитель Садара выглядел озабоченным и хмурым, но это было связано с усугублявшейся планетарной катастрофой, а не с его космическим гостем.

– Присаживайся, Алан, – сказал диар, приглашая вошедшего сесть в мягкое кресло напротив. – Разговор будет долгим и не простым.

Алан кивнул, сел и приготовился слушать.

– Я хочу поговорить с тобой о своей дочери, Миэре, – начал Рив. – Ты знаешь, что она любит тебя? – Алан снова кивнул, и диар продолжил: – В нашем обществе любовь означает привязанность, но, в первую очередь, не телесную, а духовную. Отношения между супругами у нас неприкосновенны и святы, их ничем нельзя опозорить. Садарийцы не знают измен, которые порой мы на наблюдали у других народов Вселенной. – Рив тяжело вздохнул. – Тебе не следует больше встречаться с Миэрой, Алан. Улетай к своим звёздам, только оставь мою дочь в покое. Нет, конечно, я ничего не имею против ваших отношений, но ведь ты не сможешь здесь остаться. Ты навсегда останешься чужим для нас, поскольку над твоими чувствами всегда будет преобладать долг перед цивилизацией Земли – ты отправлен искать обитаемые миры. Поэтому не задерживайся здесь. Чувства моей дочери к тебе очень сильны, но Миэра мучается, понимая, что у вашей любви нет будущего. Конечно, ты можешь забрать Миэру с собой, но какая судьба будет ожидать её? Если вы полетите к далёким звёздам, то ей придётся находиться вместе с тобой в анабиозе. Да, я не спорю, что в этом случае моя дочь проживёт гораздо дольше, но что Миэра станет делать одна, отколотая от своего народа, последняя из садарийцев? Это чувство будет терзать её душу до самой смерти! А когда, если твои поиски окончатся благополучно, ты вернёшься вместе с ней на свою родину, то, скорее всего, моя дочь станет объектом исследований для учёных твоей Земли. Ведь так?

Алан молчал, понимая, как прав диар.

– Поэтому я и говорю, продолжал правитель Садара, – не заставляй мою дочь страдать ещё сильнее. Улетай завтра же! Наш мир уже не спасти, даже мы сами не можем ничего сделать. Раньше в нашем звёздном скоплении Орхоне было много планет, и населяли их расы, с которыми мы когда-то соседствовали. Но все эти народы погибли – одни из-за гибели своих солнц, другие из-за какой-либо ещё глобальной катастрофы, третьи уничтожили себя в войнах. Цивилизации, как и звёзды, рождаются, развиваются, стареют и умирают. Однако смерть космических светил происходит по-разному. Есть звёзды, которые взрываются, оставляя после себя лишь остывающие туманности, а есть и те, что гаснут медленно, веками, тысячелетиями. Любой же цивилизации лучше погибнуть сразу, например, от падения огромного астероида или кометы, поскольку медленное старение означает деградацию, упадок культуры, разорение в душах. Мы, садарийцы, одна из самых древних рас в Орхоне, наш уровень развития настолько высок, что нам просто нет равных. Но сейчас наше развитие остановилось. Мы придумали и создали всё, что необходимо, и теперь нам больше нечего изобретать. Наша раса умирает так же, как и Садар, хотя деградация пока и не коснулась нас совсем глубоко. В своей памяти мы храним воспоминания о цивилизациях, скатившихся в пропасть регресса. Мы наблюдали: когда цивилизация гибнет, когда скудеют ресурсы планеты, то люди убивают друг друга, не щадя даже собственные семьи, отнимая воду, еду, последние средства существования. Их обезумевшие от власти политики желали захватить как можно больше территорий, а злые гении-учёные создавали всё больше смертоносного оружия. Мы не желаем превращаться в этих низших существ, кровожадных зверей, потому и ждём смерти, которая, я надеюсь, придёт к нам раньше, задолго до того, как Садар упадёт на Махоб.