Дж. Уорд: Поцелуй Крови

С другой стороны, если Братство решительно воспротивится, там, в комнате с ее отцом? Праведный гнев на парня в принципе окажется под вопросом. Но, да ладно, женщинам разрешили подать заявление.

Проблема в том, что она не была «обычной» женщиной.

Ради всего святого, она не представляла, как поступит, если отец пойдет на попятный. Но Братство же не станет тянуть до последней минуты, чтобы отказать ей.

Правда?

***

В другом конце города, Марисса, законная шеллан Брата Черного Кинжала Дэйстройера, так же известного как Бутч О’Нил, сидела за своим столом в «Убежище». Когда кресло издало скрип, она постучала ручкой «Бик» о блоттер с календарем от «Офисмакс» и переложила трубку к другому уху.

— Что ж, я определенно ценю ваше приглашение, но не могу… — сказала она, обрывая поток бессмысленных слов.

Женщина на другом конце провода не унималась ни на секунду. Она продолжила трещать. Ее аристократическая интонация перекрывала весь диапазон частот, и возникало подозрение, что во всем штате произошел провал напряжения.

— … теперь вы понимаете, почему нам нужна ваша помощь. Первый Бал Двенадцатого Месяца после набегов. Будучи шеллан Брата и членом Семьи Основателей, вы станете идеальным организатором мероприятия…

Снова пытаясь дать отказ, Марисса перебила ее:

— Не знаю, в курсе ли вы, но я занята полный рабочий день в качестве директора «Убежища» и…

— … и ваш брат сказал, что вы станете прекрасным выбором.

Марисса замолкла.

Первым делом она подумала, что весьма маловероятно, что Хэйверс, главный терапевт расы и ее очень, очень, очень отдалившийся родственник, мог порекомендовать ее для чего-нибудь иного, нежели для срочного погребения. Потом даже не подумала, а сосчитала… сколько прошло времени с тех пор, когда она в последний раз разговаривала с ним? Два года? Три? С тех пор как он вышвырнул ее из родного дома за пять минут до рассвета, когда обнаружил, что она связалась с простым смертным.

Который оказался кузеном Рофа и воплощением легенды о Разрушителе.

Ну что, утерся? — услышала она в своей голове.

— Поэтому вы просто обязаны возглавить это мероприятие, — заключила женщина. Словно дело уже решено.

— Прошу меня извинить. — Марисса прокашлялась. — Но мой брат не в том положении, чтобы выдвигать меня на какую либо должность, мы не виделись уже очень давно.

Когда по ту сторону трубки повисло напряженное молчание, Марисса решила, что ей следовало поделиться грязным бельем своей семьи еще десять минут назад: членам Глимеры полагалось соблюдать четкие правила этикета… а выставлять напоказ колоссальный разлад в ее семье, даже если это и так общеизвестно — непозволительный шаг.

О таком скорее шепчутся за спиной.

К несчастью, женщина быстро оправилась и сменила тактику:

— Так или иначе, это жизненно необходимо, чтобы все члены нашего класса вернулись к традиции посещать празднества…

Мариссу привлек стук в дверь.

— Да?

Женщина на телефоне защебетала:

— Чудесно! Вы можете прибыть в мой особняк…

— Нет же, я не вам. Я кому-то нужна. — Она заговорила громче. — Войдите.

Увидев Мэри, она выругалась. Плохие новости. Мэри была мастером своего дела, и подобное выражение на ее лице означало, что проблема на самом деле серьезная…

Это кровь на ее рубашке?!

Марисса понизила тон и отбросила вежливость:

— Мой ответ — нет. Работа занимает все мое время. К тому же, коль вы так охвачены энтузиазмом, вам самой стоит взяться за дело. До свидания.

Бросив трубку на рычаг, она вскочила на ноги:

— Что стряслось?

— У нас новый пациент, ей нужна срочная медицинская помощь. Я никак не могу связаться с Доком Джейн и Эленой. Я не знаю, что делать.

Марисса выбежала из-за стола.

— Где она?

— Внизу.

Они сбежали по лестнице, Марисса была первой.

— Как она добралась до нас?

— Не знаю. Одна из камер безопасности засекла ее на лужайке, она ползла.

— Что?!

— Мой телефон среагировал предупреждением, я выбежала туда с Райм. Мы занесли ее в гостиную.

Завернув за угол, Марисса выскочила на ковровую дорожку…

И застыла на месте.

Увидев в каком состоянии была женщина на диване, она накрыла рот рукой.

— О, Милостивый Боже… — прошептала Марисса.

Кровь.

Кровь была повсюду, каплями на полу, пропитала белые полотенца, прижатые к ранам, образовывала лужи на ковре, у ног женщины.

Девушка была избита до неузнаваемости, черты лица опухли настолько, что если бы не длинные волосы и порванная юбка, то было бы невозможно определить ее пол. Одна рука точно вывихнута, конечность бессильно болталась от плеча… и на женщине осталась лишь левая туфля на высоком каблуке, колготки были порваны.